Ваша собственная служба во Вьетнаме и понимание ситуации там придают особое значение вашей поддержке целей нашей страны в Юго-Восточной Азии. Я был рад получить сообщение, которое ваш отец так заботливо передал мне, и я хочу, чтобы вы знали, что ваше выражение доверия очень много значит для всех ваших коллег в форме, а также для вашего главнокомандующего.
Оно было подписана собственноручно: Ричард Никсон. На официальном бланке Белого дома.
"Будь я проклят", — выругался я и показал его Ларри Уайту, Один-Ноль РГ "Гавайи", который отреагировал так же. Затем мы перечитали его и рассмеялись. Та фраза, "ваше понимание ситуации там", похоже, была чем-то вроде "я знаю, что вы знаете". За последние месяцы президенту, должно быть, пришлось иметь дело с кучей разведданных о местах сосредоточения в Камбодже, собранных исключительно нашими группами SOG. Практически все вторжение было основано на наших донесениях. Президент вряд ли мог написать: "Спасибо за то, что тайно собирали разведданные в Камбодже", но, увидев адрес моего подразделению и зная, что мы занимались их сбором, президент написал письмо как завуалированное выражение признательности всем нам. Эта фраза придавала всему, что мы делали, оттенок удовлетворения, была своего рода одобрительным похлопыванием по спине для всего подразделения. Я поделился письмом президента Никсона со всеми в разведке.
Ричард Никсон, возможно, позже приобрел репутацию обманщика, но его заявление о том, что все американские войска покинут Камбоджу к 30 июня, было абсолютно правдивым. На самом деле, мы думали, что он был слишком честен, поскольку это ограничение включало и тайные силы SOG. Незадолго до этого CCC прекратила разведывательные операции там, полностью переключив наши усилия на Лаос, в то время как базирующаяся в Баньметуо CCS просто ликвидировалась. Лучшие разведгруппы CCS были переведены в CCC и CCN.
Так же быстро, как мы вышли из Камбоджи, 4-я пехотная дивизия, последнее крупное американское боевое подразделение на Центральном нагорье, ушла из Вьетнама. Их пустой базовый лагерь в Плейку был разграблен офицерами ARVN, чьи агенты продавали на черном рынке фанеру, трубы и электрические провода целыми грузовиками.
В надежде раздобыть немного оставшегося от 4-й дивизии для нашего лагеря, на следующий день после Дня независимости 1970 года, наш менеджер клуба, мастер-сержант Ричард Смит, инженер нашего лагеря, сержант первого класса Ян Новый и сержант первого класса Джордж Лищински отправились в Плейку на джипе. Гордый чех, Новый сражался в подполье против немцев во время Второй мировой войны, затем пытался сопротивляться советской оккупации, пока ему не пришлось бежать на Запад.
На полпути в Плейку их джип попал в засаду и потерял управление. Все трое были ранены. Лищински так и не смог выбраться со своего сиденья — подбежавший вьетконговец прикончил его. Смит нырнул под джип. Еще больше солдат-коммунистов, пробежав по придорожной канаве, подошли к подбитому джипу, и расстреляли безоружного Смита очередями из АК. Он погиб на месте.
Потеряв сознание от пули АК, задевшей его череп, Ян Новый выглядел мертвым. Вьетконговцы стянули с него обручальное кольцо и наручные часы, и забрали бумажник. К тому времени, как он очнулся, VC уже давно ушли.
Их поврежденный джип отбуксировали обратно в наше расположение и в конечном итоге починили. Пока мы его перекрашивали, сержант нашего автопарка набил по трафарету послание тем, кто убил Смита и Лищински: "FYMC, я вернулся".
Аббревиатура расшифровывалась как "Fuck Your Mother, Charlie" (Греб твою мать, Чарли).
Поскольку Рекс Жако был госпитализирован с малярией и вряд ли вернется, мне нужен был новый человек в РГ "Калифорния". И я получил лучшего, кого я когда-либо знал в спецназе, сержанта первого класса Дэвида Хейса. Ростом шесть футов четыре дюйма (1,93 м) и с телосложением лесоруба, Хейс был таким приятным в общении, что его давно прозвали "Крошка Хью" в честь персонажа комиксов. Талантливый связист, он был в своей третьей командировке во Вьетнам, но еще ни разу не бывал в бою.
Крошка Хью не откашивал и не был трусом, но из-за выдающихся навыков в области связи ему постоянно доставались тыловые назначения. По мере того, как война подходила к концу, он начал задумываться, а состоятелен ли он как кадровый сержант Зеленых беретов? Месяцами он испытывал смешанные чувства. Шесть месяцев назад он пытался убедить Роберта Мастерджозефа не идти добровольцем в CCN, говоря ему, что на этой войне уже слишком поздно для такого чрезвычайного риска.