Ларри разбирался во всех тонкостях полетов на Кови и научил меня, как говорить с группой, находящейся в контакте. "Ты услышишь, как тот парень кричит: "Прерия Файр! О, Боже!" — объяснял Уайт. "Первым делом угомони его, будь тем успокаивающим голосом Великого Отца Небесного". Ларри заставил меня попрактиковаться в том, чтобы понизить голос на октаву и говорить медленнее. "Твоя цель, внушить спокойствие и разум в мысли человека, который имеет полное право волноваться. Если там наверху ты не сможешь себя контролировать, тебе нет никакого смысла летать на Кови, независимо от того, насколько ты разбираешься в тактике, авиации или чем-либо еще". Он был абсолютно прав.
Все мы предпочитали летать на OV-10, но из-за нехватки самолетов треть времени приходилось летать на O-2, военном варианте двухмоторного гражданского Цессна "Скаймастер". Если в мире FAC OV-10 был Феррари, то O-2 — это был Форд, практичный, экономичный самолет, адекватно выполнявший свою роль. В меньшем O-2 Наездник Кови сидел справа от пилота, за общей приборной панелью, хотя у него был свой штурвал. O-2 летал медленнее, его крылья не могли выдерживать такие перегрузки, и у него не было катапультируемых кресел, из-за чего обоим членам экипажа приходилось надевать громоздкие парашюты. Его самыми большими недостатками были отсутствие вооружения и то, что сиденья располагались бок обок: когда пилот делал вираж влево, чтобы посмотреть на землю, Наездник Кови смотрел в небо, и наоборот, проблема, которой не было при тандемном размещении в OV-10.
Следующий урок, который я усвоил как Наездник Кови — как выбрать LZ. Мы были в южном Лаосе, и я следовал взглядом за ручьем, который пересекал Шоссе 110, затем извиваясь уходил на юго-восток между невысоких холмов, которые могли скрыть вертушки от зенитных орудий. Я знал, какого рода LZ мне нужна — не слишком большая, по крайней мере через один хребет от системы дорог, с густыми джунглями, чтобы группа могла скрыться, без видимых признаков присутствия NVA. Это то, что просил Один-Ноль РГ "Огайо" Джим Фрай.
Я нашел ее — пятно слоновой травы, достаточно большое, чтобы посадить "Хьюи". Его будет легко найти, потому что ближайшая воронка от бомбы была наполнена поразительно зеленой водой. Час спустя в Контуме я сел рядом с Наездником Кови Кеном Карпентером и развернул карту, объявив: "Нашел идеальную LZ на "Отель-Шесть" (название, которое мы дали району этой цели), хорошее травянистое место у ручья…"
Он прервал: "В ста метрах к западу от той воронки с зеленой водой".
У меня отвисла челюсть. Откуда, черт возьми, он знает?
"Через некоторое время, достаточно полетав, ты будешь знать южный Лаос, как знал свой район в детстве". Он налил мне чашку кофе. "Проблема в том, Джон, что твоя LZ слишком хороша — мы использовали ее полдюжины раз, так что она должна быть помечена у противника. Поищи в холмах к востоку или западу место, где бомба выбила участок джунглей, достаточно большой для высадки с короткой лестницы".
"Но пилоты не любят использовать LZ на склонах холмов", — сказал я.
Карпентер улыбнулся. "Им всегда нравятся LZ, где по ним никто не стреляет".
Несколько дней спустя мы потеряли первого разведчика с тех пор, как я начал летать. Днем 28 ноября Лоуэлл Стивенс пролетел над РГ "Кентукки", в миле к югу от Шоссе 110, и обнаружил, что группа из пяти человек едва отбилась от атаки роты NVA. Один-Один, сержант первого класса Рональд Э. Смит, был убит, а его командир группы был ранен осколками РПГ и потерял сознание. Ярды обивались от NVA достаточно долго, чтобы вынести своего Один-Ноль, но были вынуждены оставить тело Смита. Стивенс навел A-1 и "Кобры" на опасно близком расстоянии от группы, и в угасающем свете дня вызвал Белого Ведущего, "Хьюи" из 170-й штурмовой вертолетной роты, которым управлял уорент-офицер Марк Файнберг.
Несмотря на сильный огонь с земли, Файнберг обшаривал верхушки деревьев, высматривая осажденную РГ "Кентукки", но не мог найти их в густой листве. Слыша его вертушку, множество солдат NVA принялось палить в небо из АК и пулеметов, осыпая трассерами "Хьюи" Файнберга. Он был вынужден отойти, в то время как Стивенс снова вызвал ганшипы и A-1, открывшие огонь в пятидесяти ярдах от РГ "Кентукки". Группа сообщила, что они окружены, у них осталась только одна дымовая граната, и два человека тяжело ранены.
Понимая, что группе грозит уничтожение, Файнберг велел им инициировать дымовую гранату и вернулся. Не обращая внимания на сильный огонь противника, он завис над верхушками деревьев, пока не заметил струйку дыма, затем сместился к ней и удерживал "Хьюи" неподвижно, пока четверо надевали спасательные обвязки. Когда вертушка Файнберга подняла их над деревьями, вражеский огонь разразился с новой силой. Его "Хьюи" получил несколько попаданий, включая 12,7-мм пулю, попавшую в редуктор. Файнберг осторожно повел свою покалеченную птичку обратно через границу, и к тому времени, когда он аккуратно опустил людей на вершину холма около Бенхета, датчик давления масла показывал ноль.