Не было сделано ничего. Ни единой чертовой вещи. Каждый разведчик, которого я когда-либо знал, не колеблясь выпрыгнул бы из этого вертолета; любой из Хэтчет Форс, кого я когда-либо встречал, бросился бы в те джунгли — все рискнули бы своими жизнями, отправившись за Фредом Крупой — кроме Робидо, чье жалкое, трусливое малодушие усугублялось тем что он носил зеленый берет. Но кто был хуже? Трус Робидо или наш командир, который не смог его наказать? В мире тайных операций безопасность и отрицание оказываются превыше забот о правосудии и судьбе потерянных людей, обеспечивая идеальное прикрытие для беспринципных отбросов вроде Робидо. Скрытая за завесой секретности SOG, его послевоенная репутация нисколько не пострадала. Меня не просили внести свои соображения в официальный отчет об инциденте, я даже не видел его, но в нем, должно быть, не было и намека на виновность Робидо, потому что в последующие годы он был повышен до сержант-майора.
Что касается Фреда Крупы, мы не знали, жив он или мертв. Монтаньярский командир роты Айом, сидевший в дверном проеме рядом с Крупой, рассказал на опросе, что схватил Фреда за правое плечо, но затем выпустил, когда пуля попала ему в руку. Член экипажа "Хьюи", специалист-четыре Мелвин Лью, доложил, что видел, как Крупа упал, а затем лежал на спине рядом с бревном, не двигаясь и не издавая ни звука.
Потеря Крупы травмировала меня, это был эмоциональный удар, оставивший меня практически опустошенным.
В тот вечер я сидел в Кови Кантри-Клубе, один в темноте, пил и думал. Как давно я пил за своих погибших товарищей из РГ "Нью-Мексико" — Стивенса, Булларда и Симмонса — а затем за других товарищей — Билла Спенсера, Толстого Альберта, Крошку Хью. Я бормотал свою личную версию "Эй Блю", где было еще больше имен, слишком много имен. Все эти прекрасные люди — Дэвид Микстер, Чак Хейн, Кен Уортли, Джим Рипанти, Рикардо Дэвис, Рон Бозикис, Уэйн Андерсон, вся РГ "Пенсильвания", Рон Гуле, Деннис Бингем, Майк Куропас, Билл Стаббс, Грег Харриган, Сэм Цумбрун и еще дюжина, так много еще.
А теперь Фред Крупа. Сколько раз я пел "Эй Блю"? Я не знал, не хотел знать. Я был ошеломлен, опустошен, подавлен и мне было больно за их семьи. У Толстого Альберта, Билла Спенсера и Крошки Хью были жены, а у последних двоих еще и дети. Это называлось "ограниченная война". Ограниченная? Как для людей, отдающих все, сражающихся и умирающих, может быть ограниченной смерть? Тонкие различия, столь понятные в Вашингтоне, не имели смысла на поле боя.
Я пил до поздней ночи.
После потери Фреда все, казалось, начало рушиться.
Всего несколько недель спустя пришло известие, что наши Хэтчет Форс расформировываются — немыслимо! Хэтчет Форс существовали задолго до того, как я прибыл в SOG — Бешеный Пес отправился на свою последнюю задачу в составе Хэтчет Форс, Боб Ховард отправился со взводом, чтобы попытаться спасти Боба Шердина на задаче, за которую был награжден Медалью Почета. Они не могли расформировать Хэтчет Форс! Кто будет блокировать дороги в Лаосе? Разве никто не видит, что северовьетнамцев стало больше, чем когда-либо?
Но они распустили их, выдав каждому из ярдов двухмесячное жалованье, десятикилограммовый мешок риса и предоставив транспорт до его родной деревни. Вот и все.
Шеф SOG пытался сохранить одну роту Хэтчет Форс в Дананге и еще одну в нашем лагере в качестве экстренных сил для спасения военнопленных и сбитых пилотов, но штаб MACV и Объединенный комитет начальников штабов одобрили только по взводу из сорока человек в каждом месте. Поскольку для таких небольших специализированных спасательных сил был исключительно важен уровень индивидуальной выучки, шеф SOG решил сформировать новые взводы, каждый из которых состоял из трех разведывательных групп, названных Взводами боевой разведки (Combat Recon Platoon) Один и Два (CRP-1 и CRP-2). В Контуме в CRP-2 вошли две мои старые группы — РГ "Калифорния" Дональда Дэвидсона и РГ "Гавайи" Леса Дувра — плюс РГ "Западная Вирджиния" Ларри Крамера. Взвод возглавил сержант первого класса Дональд "Рейнджер" Мелвин, который долго и усердно готовил их, прежде чем они взяли на себя спасательные функции тем летом.
Между тем, обычный темп разведывательных операций продолжался, но я начал задаваться вопросом, с какой целью? Однажды днем я приготовился высадить группу к северу от Бенхет, в десяти милях к западу от старого лагеря Сил спецназначения Дакшеанг, ставшего теперь лагерем Рейнджеров южновьетнамской армии. Когда "Кобры" снизились, чтобы осмотреть LZ, Пантера Ведущий заметил десятки солдат в форме, размахивающих руками и бегущих в укрытие. Район цели был одобрен штабом провинции, который сообщил, что поблизости нет своих. Я сказал Пантере Ведущему: "Расстреляй их". Он сделал заход, но не открыл огонь, потому что начали срабатывать красные дымовые гранаты — универсальный сигнал к прекращению огня. Я связался с расположением, где наш S-3 получил у провинции Контум подтверждение, что никаких своих там нет. Я снова сказал Пантере Ведущему: "Расстреляй их", но он не стал, потому что счел это неправильным. Благодарение богу за его интуицию, потому что через несколько минут командир Дакшеанга наконец признался, что солгал начальнику провинции, это была его рота Рейнджеров, прячущаяся в джунглях за много миль от того места, где, по его утверждениям, она находилась, чтобы избежать боев с NVA. Это был тот самый южновьетнамский командир, прославившийся годом ранее тем, что во время осады продавал воду и пайки собственным солдатам.