Стартовая площадка находилась за знаками ЗАПРЕТНАЯ ЗОНА, и охранялась разведгруппой, которая также задействовалась для экстренных эвакуаций. Группа менялась еженедельно. Помимо того, что Дакто был местом перевооружения и дозаправки наших вертолетов, он служил точкой готовности для групп и бортов, ожидавших команды на взлет, всего в десяти минутах от границ Камбоджи и Лаоса.
Пока мы ждали, границу пересек самолет передового управления ВВС США с Зеленым беретом SOG на борту, наблюдающим за группами, уже находящимися на земле, и координирующим вывод дополнительных групп. Имеющий позывной "Кови", он искал подходящую площадку для высадки, что могло занять несколько часов, если погода была проблемой. Этим утром погода выглядела хорошей. Мы ожидали старта менее чем через час.
Пока Стивенс ждал связи с Кови в радиорубке, я, глядя в зеркало джипа, воспользовался палочкой маскировочного грима. Я никогда не был так воодушевлен. Все мои специальные тренировки, вся эта подготовка, вели к этому моменту: к моей первой операции. У меня не было осознания опасности, только жажда принять участие в этом, величайшем приключении в моей жизни. По совету одного из "стариков" я выпил на стартовой площадке столько воды, сколько смог, сохраняя свои полные фляги для задачи.
Я в десятый раз перепроверял свое снаряжение, когда увидел еще один "Хьюи", приземляющийся прямо за стартовой площадкой. Двое человек в стерильной форме с набитыми рюкзаками и в полной боевой выкладке вылезли из птички и направились к нам, заставив Ларри Стивенса выбежать из радиорубки и радостно замахать руками. Через мгновение он подвел их и представил первого как моего товарища по группе, сержанта Билли Симмонса. Мы сердечно пожали друг другу руки. Второй, штаб-сержант Чарльз Буллард, был лучшим другом Билли и был с ним в одной группе в школе Один-Ноль. Буллард вызвался отправиться на задачу вместе с нами.
Симмонс рассказал, что C-130 "Блэкберд" привез их из школы Один-Ноль час назад. Когда они узнали, что мы в Дакто, они схватили пайки и боеприпасы и сели в этот "Хьюи", чтобы присоединиться к нам. Казалось, лучше и быть не может. Наша группа воссоединилась, и с нами были только что прошедшие подготовку Симмонс и Буллард, компенсирующие мою неопытность. Мы могли стартовать в любой момент.
Затем Стивенс подошел к пилоту ведущего "Хьюи", вылавливающего ложкой персики из пайковой банки. Мы были не в Штатах, так что пилот не стал доставать карандаш и бумагу, чтобы рассчитать предельный вес. Он просто оглядел нас восьмерых, уставился на наши туго набитые рюкзаки и сказал: "Не-а". Стивенс поторговался с ним с минуту, затем молодой авиационный уорент-офицер кивнул.
Я услышал голос Стивенса, который сказал мне: "Ты не пойдешь". Я не мог в это поверить! Он продолжил: "Вертушка будет перегружена". Я попытался возразить, но решение уже было принято. "Ты сможешь пойти в следующий раз", — пообещал Стивенс. Я принял его решение. Он был Один-Ноль.
Затем Кови по радио запросил старт.
Пока пилоты и бортстрелки готовились к взлету, мы быстро переложили мою радиостанцию PRC-25 в рюкзак Булларда. Я проводил их до "Хьюи" и пожелал всего наилучшего, пожав каждому руку. Когда их вертолет поднялся в воздух, я помахал им рукой. Вскоре длинная цепочка вертушек исчезла в небе на западе, направляясь к далеким зеленым холмам Лаоса.
Я просидел остаток дня в Дакто, затем улетел обратно в Контум, смущенный тем, что у меня на лице маскировочный грим, с ощущением, что меня не взяли играть в бейсбольную команду. В канцелярии разведроты я забрал свой конверт из манильской бумаги, потом в одиночестве вернулся в комнату группы. Я смыл камуфляж с лица, затем разогрел взятый из рюкзака сухой паек. Лежа на койке, я задремал, мне было противно, что мои товарищи по группе были там, в Лаосе, на задании, а я спал в чистой постели.
Поздно утром следующего дня посыльный сообщил, что меня ждут в разведроте. Черт возьми, подумал я, разумеется, Первый сержант Пинн выродил какое-то дело, чтобы занять меня. Я боялся этого.
Но когда я вошел, Пинн, Ховард и Лесесн замолчали и повернулись ко мне. Пинн жевал незажженную сигару. На их лицах отражалось напряжение. Затем капитан Лесесн сказал: "Кови не смог дозваться разведгруппу "Нью-Мексико" сегодня утром". Я не был уверен, что он пытался сказать. "Группа Брайт Лайт сейчас на земле".