В этот момент я понял одно: ради этих пальчиков и этих невероятных очей я готов на всё!
Лия стояла в легком оцепенении.
Наши глаза встретились. В темноте ее карие глаза казались еще более бездонными. Я был словно пьянён.
Словно в беспамятстве, подошел ближе, так, что чувствовал ее сбитое от волнения дыхание. Хотелось прижать её к себе как можно крепче и никуда не отпускать!
Еще мгновение – и я узнаю вкус этих алых губ.
Леди-попаданка прикрыла глаза и потянулась мне навстречу…
- А что это вы тут топчетесь? – внезапный голос лорда Рэнли вернул нас обоих из сказки в реальность.
Старик так невовремя!
Его неожиданное появление сильно смутило нас обоих: Лия мигом отпрянула от меня, залившись ярким румянцем от смущения. Да, он был заметен даже в сумерках.
- Леди Лия, - старик будто не замечал произошедшего конфуза (возможно, в силу своего возраста и рассеянности он даже не заметил нашего возможного поцелуя) и повернулся к поварихе – Я к вам пришел. Хочу обсудить возможные варианты сотрудничества.
«Какого такого сотрудничества?» - хотел спросить я, но лорд-советник ловко вынул из внутреннего кармана сюртука небольшой предмет, завёрнутый в шёлковую ткань.
- Сегодня этот артефакт снова напитался моей магией и заработал, - нажав указательным пальцем по маленькую кнопочку под подставкой, лорд Рэнли вытянул руку перед собой.
Секунда, вторая и, пару раз мигнув, светляк засиял ровным мягким, чуть голубоватым светом, осветив входную дверь и нас троих; а я и леди Лия так и вовсе остолбенели, уставившись на артефакт, который не работал в этом мире уже более семи десятков лет.
Расставался я с леди Лией в смешанных чувствах: с одной стороны - пробудившаяся магия лорда Рэнли, с другой - мои чувства к молодой попаданке, и с третьей - её неожиданное предложение остаться и помочь моему королевству снова встать на ноги.
Подумав обо всём этом, решил, что утро вечера мудренее – завтра со всем разберусь.
А сейчас стоит навестить баронессу Лизу Шампэ, тем более к ней я давно собирался.
Глава 22
Интерлюдия
До дома баронессы Лизы Шампэ было рукой подать: по счастливому случаю двухэтажный особнячок леди находился в двух шагах от «Серебряной долины».
У владелицы этого места был весьма отменный вкус: даже осенью, в столь хмурую погоду, как сейчас, дом невольно притягивал взгляды прохожих. Каменная дорожка, ведущая к парадной двери, с двух сторон была усажена плодовыми деревьями. Двустворчатые ворота выкрашены в благородный коричневый цвет. Открывая калитку, звонкий колокольчик оповещал хозяйку о скором приходе гостей. Массивная деревянная дверь и сам дом, выкрашенный в цвет кофе с молоком, выглядели очень гармонично и придавали особняку некую воздушность и легкость.
Вот и сейчас: на звон калитки в окошке второго этажа показалась знакомая фигура леди Шампэ: казалось, Его Величество давно ждали. Однако Рикар не собирался задерживаться здесь надолго, как это было раньше: его ожидал серьезный разговор с особой, которая давно строила грандиозные планы на их совместное будущее. Король же был другого мнения: ключик от его сердца отныне принадлежал совершенно другой девушке.
- Ваше Величество! – вежливо поклонившись, служанка баронессы Шампэ забрала пальто и добавила, - леди ждет вас у себя.
У себя – это в спальне на втором этаже. Его фаворитка всегда основательно готовилась к приходу Рикара. И этот день не был исключением.
Интуиция его не подвела: дверь в спальню Лизы была открыта. Внутри просторной светлой комнаты, украшенной цветами и предметами искусства, на роскошной кровати с темно-зеленым балдахином вплоть до потолка расположилась хозяйка дома.
Жестким усилием воли Рикар заставил замолчать свое мужское нутро: картина перед его глазами была более чем манящая. Красивая, утончённая блондинка в легком розовом пеньюаре, крайне небрежно прикрывающем соблазнительную фигуру его обладательницы – о да, в былые времена эта женщина вызывала целую бурю эмоций и нереальный выброс эндорфинов Его Величества.
- Милый Рикар, - сладкий голосок теперь не радовал, а скорее раздражал, - я уже подумала, что вы совсем забыли про меня, - не почувствовать легкие нотки обиды в её голосе было невозможно.