Сколько бы ни было, будет гораздо меньше.
И в этом ему должен помешать таинственный экстрасенс Грегори Пил. Сам не верю такому счастью. Грегори передернуло.
У трапа стоял черный длинный лимузин. Рядом скучал шофер в темном костюме с белой рубашкой и в черной фуражке. Брюки у него были короткие, так что белоснежные полоски между кромкой брюк и начищенными ботинками резали глаза.
Белые носки. Узкий черный галстук. Господи боже, фанат Тарантино в африканской глуши!
Извиняйся, а потом бей как можно сильнее.
Грегори вступил на серую бетонку, принадлежащую Луанду. По выгоревшему от зноя полю зеленели тут и там свежие побеги. Грегори вычитал в интернете, что в Луанду только что закончился сезон дождей (четыре дня? Это они называют сезоном?!) и страна расцветает на глазах. Грегори посмотрел направо, затем налево.
Ну, может, не сразу расцветает. Или его глаза не соответствуют. Всякое бывает.
Может, страна ждет, когда уедут туристы.
Грегори остановился, ему чуть не снесли локоть. Ох. Какой-то толстяк пропыхтел извинения. Кажется, на голландском. Было бы логично, если учесть, что с шестнадцатого века здесь существовала голландская колония.
При каждом шаге фотоаппарат больно бил Грегори по груди. Тяжелый профессиональный «Никон». Хорошая легенда — репортер, только одна досадная мелочь. Фотографировать Грегори не умел. Его неспособность компоновать кадр просто феноменальна — проверено на кошках. В буквальном смысле. Единственный удачный снимок получился, когда Лорд Вейдер столкнул фотоаппарат со стола. На переднем кадре запечатлелась удивленная морда кота, а на заднем — четко — фигура Грегори, открывшего рот, чтобы заорать «Что ты делаешь?!».
Бывают же способности у людей. А бывают и неспособности. Таланты со знаком минус.
Убей врага, а потом надругайся над его женой и домашними животными.
— Другими словами, вы считаете эти условия неприемлемыми?
Филин стоял, положив руки на затылок, посреди небольшой комнаты, украшенной плакатами и вырезками из газет. Со всех вырезок и плакатов на него смотрел один и тот же человек — крупный, небритый негр, иногда усталый, помятый, иногда — в религиозном почти экстазе. Один из снимков изображал, как взбешенные люди в военной форме, в беретах, с русскими автоматами затаскивают человека в микроавтобус. Лица человека не видно, белая рубашка задралась, обнажив впалый живот со шрамом. Этот снимок обошел тогда полмира.
Филин знал, что шрам от удаления аппендикса, а не от пыток, как можно было бы подумать. А еще он знал, что Сайлас Баргас — человек на снимках — носит в правом кармане цветастой рубашки пузырек с таблетками. И не может без него жить.
— Я считаю эти условия дурацкими, — сказал Филин. — Если без оглядки на начальство. Но таковы условия сделки. Максимум, что я могу, — предложить вам вмешательство третьей силы.
У человека в цветастой рубашке один глаз рассечен шрамом и белый, а другой нормальный, но смотрит в сторону, мимо Филина. Это слегка раздражает.
Человек достает из кармана рубашки пузырек, отщелкивает крышечку. На розовую ладонь летят две белые капсулы. Еще две. Еще одна. Целая горка.
— Понимаю, — говорит Филин. — Это не совсем то, о чем мы договаривались, но это хороший вариант. Можно, я опущу руки?
Негр молча качает головой. Они в комнате одни — толстый «Мирохранитель» остался за дверью.
Что ж. Филину не впервой.
— Тогда я продолжу. Скоро прибывает один человек… он поможет с вашей проблемой. Президент Могуту — вполне возможно, он больше не будет президентом. Мы умеем решать такие проблемы. — Филин останавливается и смотрит, как человек запрокидывает голову. Белые капсулы проваливаются в темное жерло вулкана. Необходимая жертва. Опиаты.
Он их даже не запивает, словно это конфеты.
Человек опускает голову и смотрит на Филина здоровым глазом.
— Когда-то мы были друзьями, — говорит человек внезапно.
Филин впервые слышит его голос. Это хриплый, слабый, с пневмоническим присвистом голос, но медь бухенвальдского набата звучит в нем отчетливой ноткой.
— С кем? — глупый вопрос.
— С Робертом. Тогда мы жили в одной комнате. Когда мы учились в университете, я давал ему списывать. Сейчас я бы задушил его собственными носками.
Филин смотрит на человека в цветастой рубашке. Вполне возможно, это чокнутый наркоман и убийца, левый экстремист и поклонник Че Гевары, единственный нормальный человек в этой безумной стране.