– Как долго ты собираешься заставлять меня ждать? – спросила я, когда он протянул мне бутылку воды.
– Арания, если бы я мог, мой ответ был бы – вечно.
– Почему?
– Потому что ты мне нравишься такой, какая ты есть сейчас. Я не хочу, чтобы это изменилось. Я думал, что знаю, но теперь, когда ты здесь… – Его большая рука накрыла мою, и связь вспыхнула, как и в первый раз. – Теперь, когда ты полностью моя, я не хочу все испортить.
Комок застрял у меня в горле, когда я всмотрелась в него по-настоящему.
– Стерлинг, что ты собираешься мне сказать?
– Я бы поспорил.
Я вскочила на ноги.
– О чем, черт возьми, ты бы поспорил? Моя жизнь покрыта завесой тайн, и у тебя есть возможность сорвать ее, пролить свет на то, чего я никогда не знала.
– А что, если это не свет? Люди полны решимости заставить тебя замолчать. Авиакатастрофа, о которой я тебе не рассказывал…
Я кивнула и снова села.
– Было еще несколько серьезных ранений. Несколько сломанных костей от приземления и эвакуации, но в целом, все могло быть гораздо хуже.
– Я слышала, кто-то сказал, что пилот погиб? Его сбили в тоннеле метро.
Я не хотела напоминать Стерлингу о том, что подслушивала, но с тех пор столько воды утекло.
– В день катастрофы его жена подала на развод. Она также получила крупные финансовые поступления на оффшорный счет. У нее есть небольшой бизнес, и, не вдаваясь в подробности, этот бизнес связан с подставной компанией. Чего я не могу понять, так это того, что ты не полетела тем рейсом, который мы заказали неделю назад.
– Нет, я полетела на твоём самолёте.
– Официально – нет. Официально ты все еще в Соединенных Штатах. Билет на этот рейс был куплен только в среду утром.
– Как ты можешь делать вид, что меня здесь не было? – Тошнота скрутила мой желудок, а беспокойство вернуло к жизни маленькие волоски. – Зачем ты это сделал? – Я отпрянула от человека, стоявшего передо мной. – Никто не знает, что я здесь. – Паника нарастала, мои пальцы взлетели к губам. – О Боже, это ты…? Неужели моя мама права?
Стерлинг взял меня за руку, останавливая отступление.
– Очень много вопросов.
– Стерлинг Спарроу, посмотри мне в глаза, мать твою.
Я сорвала солнечные очки, влага залила мои веки, и я ждала, что он сделает то же самое. Как только он это сделал, я продолжила:
– Я твоя мишень? Собираешься ли ты… вернусь ли я когда-нибудь домой?
Его темные глаза затрепетали, когда он сделал глубокий вдох, ноздри раздулись, а сухожилия на шее натянулись.
– Я нацелился на тебя? Уже долгое время. – Он потянулся к моему колену. – Не для того, чтобы убить тебя. Нет. А что касается второго вопроса, то я полагаю, что ответ зависит от твоего определения дома.
– Боулдер.
– Тогда, нет.
– Соединенные Штаты? – спросила я уже не таким спокойным голосом.
Он кивнул.
– Когда я впервые увидел тебя, мне было лет тринадцать. Ты сказала, что это хреново, что Рита назвала тебя МакКри. Представь себе, каково это быть вызванным в кабинет отца. Я не имею в виду тот, что в фирме, с гребаными окнами с видом на озеро Шор-драйв и озеро Мичиган. Я имею в виду тот, что был в нашем доме, где он встречался с настоящими людьми, благодаря которым имя Спарроу означало не только богатство, но и власть.
Глава 26
Стерлинг
19 лет назад...
– Иди сюда, парень. Можешь выбрать только одного.
В кабинете пахло дымом и безвкусным виски, как будто каждая старая книга на каждой королевской полке впитала эти запахи и поместила их на своих страницах. Окна были закрыты тяжелыми шторами, так как основной источник света шел от экрана компьютера отца. Он устроил представление в комнате, полной людей, которые работали в компании «Спарроу».
Мне не нравилось находиться рядом с отцом, не говоря уже о людях, которые на него работали. Было в них что-то такое, от чего у меня мурашки побежали по коже. То, как они смотрели на меня, я знал, что они не должны были этого делать. Эта мысль даже не приходила мне в голову. Моя мать тоже не любила, когда я был рядом с ними, но даже она не могла остановить прямой призыв от Аллистера Спарроу.
В тринадцать лет я начал развиваться, взрослеть. Мои плечи стали шире. Я был на шесть дюймов выше, чем в начале прошлого учебного года. Поднятие тяжестей в футболе помогало не только моей силе, но и мышцам. Я мог жать лежа в два раза больше, что было одним из немногих достижений, которые когда-либо хвалил мой отец.
Я был почти уверен, что скоро мне придется начать бриться, но мама только рассмеялась, когда я упомянул об этом. Мое лицо было не единственным местом, где росли волосы.