Голос Сантаны звучал так спокойно и сдержанно… Люк всегда получал то, что хотел. Николь покачала головой.
– Дело не в деньгах, Люк.
– Это из-за того, что ты себя нехорошо чувствуешь? – внезапно спросил Люк. – С тобой все в порядке?
Напористость в его голосе заставила Николь нервничать.
– Я уже говорила, все в порядке.
– Но это все-таки из-за твоего самочувствия, не так ли? – не унимался Сантана. – Может, тебе просто взять отпуск? – Он отошел от камина и сел с ней рядом на диван. – У меня есть дом в Ки-Уэст. Там очень красиво. Почему бы тебе не уехать туда на неделю, поваляться у бассейна, обдумать все?
– Спасибо. – Николь покачала головой. – Но это не поможет. Тем более я уже все решила.
– И я уже ничего не могу изменить?
Она еще раз покачала головой.
– Вижу. – Люк встал и подошел к кофейному столику. Его взгляд упал на банку шоколадного мороженого, затем на упаковку фисташек… Рядом стояли оливки и блюдо с вишнями. – Странный набор.
– Ты о чем? – Николь напряглась.
– О еде.
– Не вижу ничего странного. – Она пожала плечами. – А теперь, думаю, тебе стоит уйти.
Люк перенес свое внимание на ее лицо, но не двинулся с места.
– Ты уезжаешь из-за нас?
– Что ты имеешь в виду? – устало спросила Николь.
– Ты знаешь.
Она хмыкнула.
– Думаешь, все вращается только вокруг тебя? Признаться, иногда ты бываешь чертовски невыносим.
Люк только улыбнулся в ответ.
– Должен же я был спросить.
– Тогда тебе пора. – Никки почти заставила себя произнести эти слова. Она словно утонула в его улыбке. Но, вместо того чтобы уйти, мужчина снова сел на диван.
– Разве ты не собираешься предложить мне выпить чего-нибудь перед тем, как я уйду? Это не очень гостеприимно. Я бы не отказался, например, от кофе. Черный, без сахара… Одна чашка, и, обещаю, я уйду.
– Хорошо. – Боже, Николь была почти вне себя. Но повернулась и ушла в кухню.
Смешно: именно тогда, когда его присутствие нужно меньше всего, Сантана никак не хотел уходить. Нужно было спрятать журнал прежде, чем открывать дверь. Сейчас он лежал за одной из подушек, но вряд ли это самое подходящее место для тайника. Николь отставила в сторону кипящий чайник и попыталась взять себя в руки. Сейчас нужно будет мило поговорить с Люком, потом так же мило указать ему на дверь. И все. Она поступила правильно, не став рассказывать ему о ребенке.
Стоило Николь скрыться в кухне, как Люк принялся рыться за диванными подушками в поисках того, что она там прятала. Он не совсем знал, что должен был там найти, но точно не журнал для беременных! Люк тупо уставился на находку. Затем перевел взгляд на кофейный столик. Где-то внутри него родилось чувство, отдаленно напоминающее панику. Примерно такое же, какое он испытал, прочтя заявление Никки об уходе.
Выходит, поэтому Николь увольняется? В мозгу Сантаны всплыли слова Молли, говорившей что-то о приеме у врача…
Так, значит, «ничего не случилось»? Люк встал и решительно направился в ванную. Взгляд мужчины скользнул по полочкам в поисках подтверждения его опасений. И тут же нашел. Пустая упаковка от теста на беременность…
Николь как раз наливала кофе, когда Сантана появился в дверном проеме позади нее.
– Интересный выбор для домашнего чтения. – От его сухого тона у нее по спине побежали мурашки. – Не хочешь объяснить? – Люк положил на кухонный стол журнал. Вид у него был крайне недовольный.
– Ах, это! – Николь бросила взгляд на глянцевую обложку. – Это не мое. Подруга забыла его пару недель назад.
В глазах Люка появился гнев. Рядом с журналом на стол опустилась коробка от теста.
– И это тоже не твое?
– Где ты его взял? – Увы, теперь ее голос звучал отнюдь не спокойно.
– В ванной. Ты врала мне! – Люк подошел ближе. – Выкладывай всю правду!
– Люк, ты меня пугаешь. – Николь внезапно обнаружила, что оказалась зажатой в угол и пути для отступления нет.
– Хорошо… Только относительно беременности!
На мгновение женщина подумала, что можно было бы сказать, что тест тоже не ее… Но выражение лица Сантаны не сулило ничего хорошего. Больше врать нельзя.
– Скажи же хоть что-нибудь.
Николь вздернула подбородок.
– У тебя нет права приходить вот так и вмешиваться в мою жизнь!
– Слава богу, я это сделал, – прорычал мужчина. – Ты не имела права скрывать свою беременность от меня. Предполагаю, это мой ребенок?
– Конечно, твой! – Николь едва сдерживала злость.
– Сколько недель?
– Шесть… – наконец ответила она.
Люк отпрянул. Он был в бешенстве.