- Петрова – на выписку. И уберет кто-нибудь отсюда эту собаку? Развели здесь…
Вечер встречи выпускников
-Знаешь, тогда я очень любила своего мужа, - она устроилась поудобней на стуле, подоткнув одеяло под стройные ноги.
- Когда, тогда? – спросил он, разливая по непрозрачным рюмкам коньяк.
- Если ты помнишь...
- Я помню все, что касается тебя. Ведь ты – моя первая любовь.
- Ну, ладно. Прошло столько времени...
- А сколько?
- Двадцать лет.
- Не может быть. Люди столько не живут.
- Старая шутка. Мог бы придумать что-нибудь посмешнее.
- Ну ладно, не обижайся. Так что там дальше?
- Ты не поверишь, но одно время я целый год спала на полу, под пианино. Помнишь то пианино, что стояло у нас?
- Конечно помню, ведь я на нем играл. А ведь тебе это нравилось?
- Да. Особенно та мелодия из «Семнадцати мгновений весны».
- По прошествии этих лет могу тебе сказать, что это был мой «коронный номер».
- И что, многие клюнули?
- Я не жалуюсь.
- Да ладно, расскажи.
- Хорошо. Эту историю будешь знать только ты. Стояли мы тогда «на углу». Помнишь тот угол возле телефонных будок?
- Да.
- Короче, все разошлись, и я думал идти домой, но тут из «Лотоса»... Помнишь, был такой ресторан неподалеку?
- Конечно, помню.
- Так вот. Идет девушка. Одна. В платье из голубого шифона. Это что-то из времен молодости наших родителей, да? Кремплин, шифон... Я еще подумал, вот это тот случай. Короче, стою я, кручу на пальце ключи от квартиры.
- А как же мама?
- Мама уехала к сестре на Украину. И у меня была свободная квартира на целых три дня. Короче, подходит она ко мне и говорит: «Какая большая связка ключей!»
- А ты?
- Ну я не растерялся. Хотя ты наверное не помнишь, какой я был неуклюжий и стеснительный?
- Да уж. Собственно из-за этого у нас ничего и не вышло.
- Чего, ничего?
- Ну, ничего в плане секса.
- А я не жалею, хотя тогда был близок...
- К чему?
- К психическому расстройству или суициду.
- Да ладно...
- Шучу, шучу.
- И что дальше?
- Дальше – больше. О чем это я?
- Про связку ключей.
- А, да. Я не растерялся и говорю: «Пойдем ко мне или к тебе»?
- Шустро.
- А-то.
- И что она?
- Она согласилась ко мне.
- Просто, наверное, ближе было.
- Ты смеешься, а мне до последнего казалось, что она передумает.
- Не передумала?
- Подожди, куда ты гонишь? Давай лучше выпьем.
- Ну, давай.
Они чокнулись. Выпили. Закусили наскоро нарезанным лимоном.
- Хороший коньяк.
- Обижаешь. Ведь ты помнишь, как ты много значила для меня в школе?
- А ты помнишь, как все девчонки злились, когда узнали, что мы встречаемся?
- Конечно помню. Больше того, я помню, как одна из них мне говорила: « Что ты в ней нашел? Да у нее ничего нет кроме пышной гривы. Если ее обрить наголо, то ты не обратил бы на нее внимания».
- Что так и говорила?
- Буду я тебе сейчас врать.
- А кто говорил?
- Какая сейчас разница.
- Ладно, что было дальше?
- А дальше было волшебно. Мы пришли ко мне домой. Она села на диван.
- А ты?
- А я, естественно, на круглый стульчик у пианино.
- И...
- И открыл крышку, и заиграл.
- Кафе «Элефант»?
- Да-да.
- И что она?
- Где-то на пятой минуте я понял, что все будет.
- Что будет?
- Все!
- И что было?
- А было так, что мы начали где-то около десяти вечера, а закончили только к пяти утра.
- Да ладно.
- Зачем мне врать?
- Ну я не знаю.
- Короче, когда я проводил ее на первый троллейбус, мы договорились встретиться завтра вечером.
- И встретились?