Он принимает решение за меня, когда постанывает и кладет мою руку на его пульсирующий пенис.
— О нем ты тоже слышала?
У меня пересохло во рту, пока мои пальцы изучали его длину и толщину. О, Господи. Моя киска увлажняется от ожидания.
— Слышала? — спросил он.
Я кивнула и прижала руку к нему, поглаживая от основания до кончика, замечая, как он сжимает свою челюсть.
— Что они говорят?
— Ум… Говорят, что он большой.
— Неужели?
— Ты знаешь, что это так. — Я даже не понимаю, как все еще умудряюсь говорить, когда его руки впиваются в мою задницу.
— Он больше, чем ты когда-либо чувствовала?
— Да.
— Ты хочешь его внутри тебя?
— Да. О, да. — Все переживания о том, что я буду выглядеть жаждущей или дешевкой улетели в цунами нужды и жажды, что расходится от моей ладони ко всем точкам соприкосновения моего тела.
Его дыхание напротив моего уха заставляет меня трепетать.
— Твоя киска увлажняется, когда ты думаешь об этом?
Я кивнула, и он удовлетворенно улыбнулся. С любым другим мужчиной надменность была бы концом, но с ним, не смотря ни на что, это подавляюще привлекательно.
— Мы дойдем до этого, — сказал он. — Со временем.
Я хотела зарычать в протесте, но он взял мою руку и повел в свою спальню.
— Это правда, что ты никогда не приводишь женщин домой?
Вопрос остановил его движение. Он повернулся ко мне и поднял бровь.
— Есть ли что-нибудь, что ты еще не слышала обо мне?
Я сжалась в надежде, что не испортила настроение одним вопросом.
— Я слышала, что это твое правило — не приводить женщин домой.
— Я и не привожу.
— Почему я? Почему сейчас?
Он улыбнулся, услышав, что я повторила его слова.
— Хани Кармайкл попросила меня трахнуть ее. Я не мог повести самую горячую девушку в городе в дешевый мотель.
Неловкость момента ракетой напоминает мне о предложении, которое переплетается с неожиданным комплиментом.
— Ты когда-нибудь забудешь, что я сказала?
— Не в этой жизни, и не в следующей.
— Супер.
Его брови соблазнительно изгибаются, и удовольствие танцует в его обычно строгих глазах. Так замечательно видеть его улыбку.
— Все будет супер, дорогая. Я обещаю.
Мои ноги подгибаются от его чувственных полутонов, которые слышатся в его хрипловато звучащих словах.
Его пальцы нашли основание моего топа, и подняли его поверх моей головы. Когда он добирается до кружевного бюстгальтера, который я одела с мыслями о нем, его голубые глаза темнеют от желания. Бюстгальтер присоединяется к топу на полу.
— Розовые. — Говорит он, когда смотри на мою грудь.
— Что?
— Твои соски. — Он рисует круги вокруг каждого из них своими указательными пальцами. — Мне было интересно, какого они цвета. Теперь я знаю.
— Ты думал обо мне? До сегодняшней ночи?
Кивая, он тянет пуговицу на моих джинсовых шортах и снимает их так быстро, что я вынуждена ухватиться за его плечи. Чтоб не упасть со своих десятисантиметровых каблуков.
Мои трусики, которые сочетались с бюстгальтером, влажные от нашего словесного спарринга.
— Что еще ты хотел обо мне узнать?
— Соответствуют ли твои волосы внизу твоему имени так, как твои остальные волосы.
Он кладет руку на мой холмик, погружает свой средний палец между моими половыми губами и убирает ткань с моей горящей киски. — И они соответствуют.
Я стону и крепче хватаюсь за его плечи.
— Такая мокрая, — он шепчет. — И мы еще ничего не сделали.
Я не переживу это. Я хотела узнать вокруг чего такая шумиха, но ничто не могло приготовить меня к специфической сексуальности Блэйка Дэмпси. Если бы кто-нибудь до сегодня спросил меня, испытывала ли я настоящее желание, я бы сказала, что конечно испытывала. Но я была бы неправа. Это настоящее желание. Впервые в моей жизни, я это поняла. Если это тоже, что испытывают другие, то я понимаю, почему другие женщины сходят с ума от секса.
Он продолжает двигать своими пальцами вперед и назад, пока я отвечаю на его движения ритмичными сокращениями своих бедер.
— Не останавливайся. — Я на грани чего-то большего и мощного.
— И не думал. — Он обхватил меня за талию свободной рукой, прижал меня ближе и опустил голову, жестко посасывая мой сосок.
Я ухватилась за его волосы, чтобы удержать его там, пока я извиваюсь вокруг его руки и мой оргазм все приближается и приближается, и наконец-то волна за волной удовольствие, которого я никогда не испытывала ни с одним мужчиной, накрывает меня волной. Один оргазм, и он уже отличается от всех мужчин, с которыми я была. Я возвращаюсь в реальность и понимаю, что он опустил меня на свою кровать и возвышается надо мной.