Михаил Серегин
Секс-пуля
Зима застала ее в ванной. На улице шел первый снег, а она об этом и не подозревала. Вода была горячая. Тугие струи бежали по нежному телу, распаривая ухоженную шелковистую кожу и доставляя Дарье массу удовольствия.
Она чувствовала прикосновения множества тепленьких пальчиков, которые пробегали по телу и ласкали так изысканно и тонко, что она стала даже сомневаться, а сможет ли точно так же ласкать хоть один мужчина в мире. Зеленоглазая черноволосая красавица улыбнулась своей мысли – вот бы найти такого молодца! Красивого, статного и умелого одновременно.
Она сегодня продрогла. Оделась легко. На улице было плюс пять, а она – в кожаной курточке на рыбьем меху, в плотных колготках. На ногах полусапожки. Шапку вообще не надевала.
Весь день провела с девками на Немецкой. Обошла магазины, наелась булок с сосиской и пирожных, напилась кофе. Сделала выручку продавщице ювелирного магазина, чем была весьма довольна. Полезла в душ, не снимая с шеи новую золотую цепочку, на которой висел небольшой медальончик с ликом богородицы.
Дарья вылезла из ванны, покрутила попкой перед зеркалом, посмотрела на покупку, удобно расположившуюся чуть выше вздыбленных грудей, и, улыбнувшись сама себе, накинула халат и выпорхнула в коридор.
Прошла на кухню. Хотела поставить чайник, но вид падающих с неба белых хлопьев заворожил ее. Все забыла, уставилась в окно, как малое дитя, широко раскрыв глаза, и смотрела, как снежинки почти перед ее носом медленно падают, ложатся на жесть подоконника и тают.
«Еще земля не остыла, – промелькнуло в голове. – Наверное, я никогда не повзрослею, так и останусь ребенком. Буду думать о снеге, об улетающих на юг птицах, о зверюшках, которые забиваются в норы, чтобы спать до весны. Может, во мне слишком много романтического?»
Но нет, она не романтик, а скорее наоборот. Ей двадцать четыре, а в жизни чего только не было. То, что она сама пойдет сейчас и сама поставит чайник, заслуга только ее расчетливого, почти мужского интеллекта, но никак не чувств и эмоций. Она воспринимает мир таким, каков он есть. Она видела – началась зима, и это несмотря на то, что до конца ноября еще две недели.
Зажгла газ – повернула ручку, автоматически прошла искра, и пламя вспыхнуло. Хорошая плита у нее, и вообще – в этой однокомнатной обставленной квартире много хороших вещей.
Полгода, как уехала от матери на другой конец города и теперь живет одна почти на самом берегу Волги. Весьма престижное место. Можно было взять двухкомнатную в районе победнее, но зачем ей большие площади? Одна ведь.
Дарья заскучала, тупо глядя в телевизор. Транслировали этап «Формулы-1». И что здесь интересного, что мужики в этом находят для себя?
Она встрепенулась при мысли о мужчинах и лукаво ухмыльнулась, глядя в чашку, на дне которой роились тысячи чаинок.
На следующий день, шестнадцатого ноября, она проснулась около двенадцати и первым делом опять глянула в окно. Снега уже не было – ни на асфальте, ни на траве. А ей так хотелось, чтоб улицы стали красивее, а город чище!
Все равно вскоре дома и деревья нахлобучат белые шапки, газоны накроются белым одеялом и уснут в ожидании весны. Только воробьи да снегири не угомонятся. Им, чтобы прожить, нужно перелетать с места на место в поисках хлеба насущного. Впрочем, ей тоже без этого не обойтись. Что поделаешь, слишком много она тратит. Небольшой грех для женщины, намного хуже то, что ей же самой и приходится пополнять стремительно тающие запасы на счету в Экономбанке.
Вспомнив о вчерашнем денечке, проведенном на улице, Дарья Данилова по прозвищу Дада решила надеть на себя вещички потеплее. Под красную кожаную куртку натянула свитер, связанный матерью из двойной нитки, как раз то, что нужно. Он спасет ее от холода. Надела джинсы в обтяжку, это тебе не чулочки, ветра можно не бояться. Не расставаться же окончательно со здоровьем ради выпендрежа. Нацепила кожаную шляпку, что волосы длинные, и так видно, а голове тепло необходимо.
Бегло глянув в зеркало, Дарья нашла себя очень даже ничего и выкатилась на улицу.
Цель ее сегодняшней прогулки была точно такой же, как и позавчера, и позапозавчера. Для того, чтобы сносно существовать, надо найти мужика, да не простого, а с деньгами. Она сама себя иногда сравнивала с вампиршей, которая заманивает жертву, используя собственные чары, а затем выпивает ее кровь. Вместо крови Дада потребляла деньги, а они в современном мире куда больше ценятся.
Размышляя об автогонках и о привязанности мужчин к машинам – они даже женщин сравнивают с кучкой ладно подогнанных железок – вандалы! -Дарья незаметно для самой себя вышла к оживленному перекрестку.
Оглядевшись, она увидела неподалеку кафешку и устремилась в тепло. Все, что ей было нужно сейчас, – так это чашка кофе и плитка шоколада. Потребности у нее абсолютно мизерные!
Закупив «все необходимое», она с превеликим удовольствием устроилась за столиком у окошка и стала пить ароматный напиток, глядя на улицу, где дорогие игрушки-машины неслись, увозя куда-то своих владельцев.
Дарья не была девочкой из ниоткуда и в ценах на крутые тачки немного разбиралась. Слегка поразмыслив, она пришла к выводу, что тот, кто смог позволить себе подержанный, но не слишком старый «Мерседес», в принципе может позволить себе и ее прекрасное тело, естественно, не за спасибо.
Мысль увлекла ее настолько, что она была готова броситься под колеса первому попавшемуся владельцу иномарки.
«Стоп, стоп, стоп. Ну это же ребячество».
Она улыбнулась собственным, согревающим душу мыслям.
Кофе быстро иссяк.
«Попросить еще? Потом бегай, ищи туалет! Не стоит!»
Дада засунула оставшуюся несъеденной полплитки шоколада в сумочку и снова вышла на улицу.
Глянула направо, зыркнула налево. Хорошая иномарка в центре города – вещь обыденная.
Вот он стоит, красавчик. Двухметровый, широкий, сердце шестикамерное, микропроцессорный контроль за впрыском горючего, полноприводной, морда отбойником защищена. Джипуля – красавец, ни царапинки. Хозяина нет, бросил хозяин.
Дарья подошла поближе. «Ниссан». Стекла тонированные, что внутри – не разглядишь. Руки чесались открыть дверцу, сесть за руль и ударить по газам.
Оглядевшись по сторонам, она убедилась в том, что на нее никто не обращает внимания. Могли бы и посмотреть в ее сторону, она все-таки красивая. Но все граждане, идущие только им ведомой дорогой, смотрели не на Дарью, а на японское авто. Девушки как будто и не было в природе. Даже молодые парни, – казалось бы, им-то уж не до блеска металла должно быть, – вначале оценивали мощь внедорожника, после чего каждый третий бросал слишком уж серьезный взгляд в ее сторону. Ей стало неприятно оставаться рядом с «принцем» российского бездорожья, и она немного отошла в сторону, чтобы не мешать людям любоваться достижением народного хозяйства страны, похоже, уже навсегда восшедшего солнца.
Она топталась на месте, не зная, как ей лучше познакомиться с хозяином иномарки. Он наверняка богат. Обязательно поделится. Просто не сможет не отстегнуть кусочек от своего состояния.
Подул сильный ветер, и она похвалила сама себя за то, что надела джинсы. В колготках она давно бы уж задубела.
Дарья глядела по сторонам, пытаясь определить, с какой стороны пойдет владелец. Угадать ей не удалось. Одетый в потертую кожаную куртку мужчина, она даже сказала бы «мужчинка» – небольшого роста лысенький самчик подошел к джипу... Надо что-то делать, надо что-то делать, сейчас он сядет и уедет, а ты окажешься полной дурой... открыл дверцу... ему и осталось-то покидать пакеты на соседнее сиденье и уехать. Как же быть-то, чего ж сказать? Будешь приставать, как обычная шлюха, он тебя отматерит, а то еще и на физиономии автограф поставит, своими быками пригрозит.