-А ты откуда знаешь? Доктор что ли?
-Да, ты думаешь, ты первый зависимый здесь? Вон до тебя одна девчушка с нами жила. Кстати, с Аней в одной комнате. Правда, у неё зависимость пострашнее твоей была.
-Так они были… - Миша едва не взболтнул лишнего. – В смысле, у Ани была соседка?
-Да, молодая девчушка. Лера, кажись, звали. А она не говорила?
-Ну, она сказала, что была здесь одна. Имени не называла, но сказала, что наркоманка.
-Ох и доставалось Ане от неё поначалу. Ту ж деваху ломало, как берёзу на ветру. Кричала по ночам, а Анечка её успокоить пыталась, да только получала за это. Эти ж зависимые, когда доза нужна, готовы разорвать любого, кто на их пути. Сбегать несколько раз пыталась, да только возвращали.
-Догоняли на машине?
-Да. Здесь же далеко не сбежишь.
-И её тогда тоже вот так? – указал он пальцем в сторону Аниной комнаты, где только что происходил акт насилия.
Василий молча закивал.
-Понятно.
Сломить волю того, у кого она и так сломана, довольно просто. Главное умело применять физическое и психологическое воздействие и тогда его легко себе подчинить. Потому, зависимых проще обратить в религию, чем здоровых. В таком случае достаточно лишь заменить один наркотик, вытеснив его другим.
-А где теперь та девчонка? – раз уж Вася сам поднял эту тему, нужно выжать из неё по максимуму.
-Да, сестра, вроде, приехала и забрала где-то месяц назад.
-А ты видел? – снова едва не надавил на собеседника старлей.
-Кого?
-Как сестра её забрала.
-Да, нет. Давид рассказал. А что? По-твоему, она может быть где-то ещё? – непонятно к чему спросил Василий.
-Да откуда я знаю? – снова включил дурака Миша. – Просто спросил и всё. Вдруг, меня тоже сестра передумает и заберёт.
Вася лишь сатирично усмехнулся.
-Слушай, а что в том доме? – любопытство Лисового так и пёрло наружу.
-В каком?
-Во втором. – офицер показал в сторону двухэтажного особняка.
-А ты там ещё не был?
-Да, нет. Не приходилось.
-Да, ничего особенного. Там Порфирий живёт.
-И всё?
-Давид, дядя Дима с тётей Валей и Паша.
-Паша, который. – помощник следователя изобразил дрожащими пальцами «блатную козу».
-Да. Ну, и так, по мелочи: гараж, склад. Ничего, Мишаня, ты тут надолго, так что ещё успеешь всё тут узнать. – от слов соседа Лисовому стало отнюдь не легче.
Вечерняя молитва прошла ровно также, как и вчера. Такое ощущение, будто все эти люди и вправду воспринимают Порфирия как посланника Божьего. Народ с удовольствием улавливает каждое его слово, поклоняясь ему и прислушиваясь к его советам. Не удивительно, что он позволяет себе так со всеми обращаться. Ведь он – мессия. Ну, или по крайней мере таковым себя считает. Взгляд Давида во время проповеди схож с тем, который можно наблюдать у преданного пса. Одно слово своего хозяина – и он порвёт любого, на кого поступит команда «фас». Самое страшное, что люди в этой авторитарной общине блаженный. Ведь он внушил им, что он – их отец. Что позаботится о них. Потому они ему и доверяют.
Религиозные песни – часть обряда, погружающая приход в некий транс, в котором они искренне верят, что их песнопения доходят до Творца, и потому чувствуют себя в единстве с ним. И хотя традиционное православие считает подобные практики бесполезными, ибо, согласно учению, лишь молитвы, пост и причастие позволяют разуму единиться с Богом, тем не менее, такой вид проповеди многие считают более привлекательным, чем многочасовое чтение текстов на церковно-славянском.
Как и прежде, уставшие после изнурительного трудового дня, но счастливые прихожане разошлись по комнатам. Василий снова куда-то собирался, одев потрёпанную рубашку, аналогичные джинсы и кроссовки.
-На «дело»? – в шутку сказал Миша.
-Да. Сегодня, может, вернусь пораньше. Я тебя вчера не разбудил?
-Да, нет. Я сразу вырубился и не заметил, как ты пришёл. – соврал он.
-Понятно.
-Так и не скажешь, куда идёшь?
-Если будешь себя хорошо вести – скоро, возможно, сам всё узнаешь. А пока ты лицо здесь новое, мало знакомое, потому Порфирий тебе и не доверяет.
-Ты, судя по всему, тоже. – подметил полицейский.
-Всему своё время, Мишаня.
-Понятно. Ну, всё равно, чувствую, я тут надолго, так что скоро буду здесь как рыба в воде. – Лисовой говорил то, что от него хотели слышать. – А пока ложусь спать. Замотался что-то сегодня.
-Давай. Завтра научу варить кашу для скота. Так что спи, набирайся сил.
Василий, застегнув верхнюю пуговицу, удалился из комнаты.
Дождавшись, пока в коридоре всё утихнет, Лисовой выключил в комнате свет и тихонько вышел наружу. Ему было крайне любопытно, куда же по ночам ходит его сосед. Выйдя из дома, он услышал какие-то голоса со стороны сада. Поскольку Порфирий распорядился, что после «отбоя» дом покидать запрещено, то наверняка это был Василий с кем-то ещё. Оборачиваясь словно вор, Миша перебежками добрался до сада, затерявшись в приземистых кронах черешен. Голоса становились всё ближе и, наконец, он увидел в ночи некие фигуры. Та, что самая высокая, судя по всему – Давид. Низкая худощавая – его сосед, а вот ту широкую он узнал не сразу. И тем не менее, услышав в течение последующей минуты блатную речь, полицейский догадался, кто это. В руках у них были какие-то мешки.