Маэль осторожно ухватился за косяк окна и завис у стены. Снизу на них тут же подняли головы стражники, но ничего не сказали. Зур’дах тоже высунулся, схватившись пальцами за кладку.
Ветер начал приятно обдувать тело, а друзья смотрели на уже тускнеющие светильники на улицах и…на небо. Тут оно было на удивление чистым.На небе светились звезды. Странное явление, присущее только поверхности и возникающее по ночам. Зур’даху оно напоминало светляков в огромной пещере, или огневок, сидящих на потолке. Наблюдать за ночным небом было приятно и завораживающе. Наверно, это была одна из немногих вещей, которые сразу понравились друзьям.
Поэтому полночи они сидели в окне, наблюдая как за ночным городом, так и за небом.
И, как привыкли, спать ложились по очереди.
К ним приставили старуху гоблиншу, которая помогала друзьям освоиться в особняке. Показала куда можно заходить, куда нельзя, где женская часть, а где просто помещения вроде кладовой, кухни и прочего. Разговаривала она с ними на гоблинском и каждый раз с каким-то подозрением смотрела на отсутствие ошейников или клейма хозяина. Ведь у нее такое было. Ну а оружие в руках гоблинов так вообще ее пугало, а с ним Зур’дах и Маэль вообще не расставались даже во время еды.
Стража в особняке была только на входах-выходах, а также охраняла врата. Насчитывалось ее не больше двадцати человек. Те же охранники, которые приехали с караваном, были отпущены. Их нанимали лишь на эту поездку и расплатились, видимо, сполна.
— А наружу можно выйти? — спросил Маэль у друга, когда они стояли снаружи, возле стены.
— Ну, я гляну, — сказал Зур’дах и вспрыгнул на стену.
— Стой! — замахала руками подоспевшая старая гоблинша, но остановить его было невозможно.
Зур’дах встал на тонкую стену и прошелся взад-вперед, возвращая себе чувство баланса.
Удивительно, но охранники уже на второй день знали, что трогать молодых гоблинов не стоит.
И если они хотят походить по стене, светясь перед другими особняками, то не стоит препятствовать им.
— Эх…— вздохнула Мала, старая гоблинша, понимая, что бесполезно пытаться остановить друзей.
— Слушайте, — вдруг обратилась она, — может уже оставите где-то эти копья? Вам рановато баловаться с оружием. Вы еще даже не выросли полностью. Не знаю, о чем думает Нелария…
— Мала, мы убивали уже тогда, когда были тебе по пояс. — неожиданно и серьезно ответил Маэль.
— Копья — часть нас, без них мы не чувствуем себя в безопасности. — добавил Зур’дах со стены. Он балансировал на одной ноге и, одновременно, делал выпады в воздух.
— Но тут никто на вас не нападет.
— Ага, поэтому мы и защищаем Неларию. — хмыкнул Маэль, — Потому что никто не нападет.
Она посмотрела на них, а потом махнула рукой:
— Дикари.
Маэль рассмеялся.
За пределы поместья пока они не выходили, но Нелария обещала, что это временно. Скоро они вместе с ней будут отправляться в разные места. В доме сидеть было откровенно скучно, правда, когда они в длинных коридорах встречали в полупрозрачных одеждах работниц борделя, то на них и их тела хотелось смотреть подольше. И это было новое чувство у обоих молодых гоблинов.
Снаружи они продолжали проводить свои спарринги, на которые с каким-то затаенным страхом смотрели стражи особняка. Наверное потому, что понимали — за такой скоростью оружия они едва уследить могут, не то, чтобы противостоять ей. Наблюдений буквально за несколькими тренировками им хватило, чтобы понять, для чего, собственно, Нелария наняла этих молодых гоблинов и почему они не в ошейниках.
Новое место Зур’даху одновременно и нравилось, и нет. У него постоянно возникало ощущение, словно он заперт в клетке, пусть и огромной. Пока они ехали в караване, возле бескрайних просторов, пустошей и гор, подобного чувства не было. Дом подсознательно воспринимался как тюрьма, поэтому большую часть времени они проводили снаружи.
Собственно, в том числе это и было их работой — следить, чтобы к особняку никто скрытно не подобрался. Это было несложно с их навыками.
Пока, правда, никто и не пытался подобного сделать, хоть для хорошей драки у друзей руки уже чесались.
Единственное, ради чего им хотелось возвращаться внутрь, в особняк, — это некоторые из девушек. Было в борделе штук пять достаточно красивых гоблинш, на которых они с удовольствием заглядывались и не скрывали этого.
Также новой радостью стало приготовленное мясо и другие блюда. В еду тут кухарка добавляла разные приправы, которых и в помине не было в Подземельях. С первого же дня оба друга стали просто обожать и острую, и соленую еду — теперь они даже не понимали, как можно было раньше есть что-то такое пресное, как сырое мясо.