– Там Серега. Сюда идет… – прошептал надрывно.
Я быстро запихнул ящичек и остальные вещи в сумку, закрыл замок и поднялся на ноги.
– Выходим, – сделал знак Виталику, – мы пришли за ним пить водку, но его не нашли и теперь возвращаемся в номер.
Виталик кивнул головой и открыл дверь. На пороге стоял Сергей, и с ним – молодая девушка-казашка, в манере поведения и в одежде которой легко можно было угадать проститутку.
– О! А мы тебя ищем, – невинно поднял брови Виталик, – пойдем водку пить.
У Сергея нервно заморгал правый глаз, потом, заикаясь, он гаркнул:
– Не-не-несите сюда! – Повернулся к девушке, – т-ты будешь пить?
Девушка пожала плечами:
– Если с соком…
– Да, конечно. Сок есть! – С облегчением выдохнул Виталик, радуясь, что инцидент с нашим проникновением в чужой номер исчерпан. – И колбаса есть!
Обойдя девушку, мы юркнули в свой номер.
– А ты все «просветленный, просветленный»… – Нервно рассмеялся Виталик. – Нормальный пацан. Не успел разместиться – сразу проститутку в номер.
– Нужно не засиживаться, чтобы не испортить кайф человеку, – я положил в пакет водку и сок.
– Знаешь… – Догадка осветила лицо Виталика, – Давид, возможно, специально уехал, чтобы Сергея проверить.
– В смысле? Зачем?
– Проверить его религиозность, силу воли.
– Ерунда. На фиг ему это надо…
– Сергей все-таки в какой-то мере его ученик. Мне кажется, что Давид вполне мог так сделать.
– Похоже на какие-то детские игры, – я направился к двери.
С выпивкой и закуской мы вернулись в номер Сергея. Он безучастно сидел на кровати, в то время как девушка складывала его разбросанные вещи в тумбочку. Я выставил спиртное и еду на письменный стол. Виталик сходил в ванную и ополоснул стаканы.
– Меня зовут Иван. А вас как? – Спросил я девушку.
– Гульжан, – безразлично ответила она.
– Меня – Виталик, – вставил мой приятель, суетясь с закуской.
– Сергей, ты в порядке? – Я встал перед ним с открытой бутылкой водки.
– В порядке. Совершенно в порядке, – тихо проговорил он и улыбнулся, – н-наливай.
Мы сели вокруг тумбочки, выдвинутой в центр свободного пространства комнаты. Я разлил по стаканам водку, и мы выпили, традиционно произнеся «за знакомство».
– Как живется в Алма-Ате? – Спросил Виталик у Гульжан.
– Хорошо живется, – улыбнулась девушка.
– Да, наверное не то, что в Москве. Там цены сейчас вообще безумные. Бутылочка воды – тридцать рублей. Майка – тысячу… – Виталик принялся рассуждать о сложностях столичной жизни.
Я снова разлил, и мы выпили. Виталик сморщился и закашлялся:
– Криво пошла…
Сергей взял бутылку и наполнил стаканы:
– Н-надо вдогонку – утрамбовать.
Мы снова влили в себя водку.
– Эта уже лучше, – улыбнулся Виталик, закусывая толстым ломтем колбасы.
– Сколько стоит твой ад? – Глядя на Гульжан в упор, спросил Сергей.
Гульжан смущенно улыбнулась и оглянулась на нас с Виталиком.
– Может, не стоит так высокопарно… – С наигранной усмешкой проговорил я после неловкой паузы.
– С-сколько стоит твой ад? – Не обращая внимания на мои слова, повторил Сергей. – Н-например, в месяц? Сколько ты получаешь в месяц, чтобы попасть в ад? Чтобы сейчас жить в аду?
Девушка снова бросила на нас с Виталиком недоуменный взгляд, но, не найдя нужной поддержки, негромко ответила:
– У меня маленький ребенок. Его кормить, одевать нужно…
– Знаю… – Нетерпеливо оборвал Сергей, – все так говорят. И во сколько ты оценила свой ад? К-какова арендная плата в месяц?
– Ну… По разному бывает, – замялась девушка, – около тысячи где-то. Иногда больше.
– Дешево. Дешевый ад.
– У меня в самом деле пятилетний сын. Мужа нет. Кто еще его кормить и одевать будет? – Монотонно пробубнила Гульжан.
– М-моя м-мать повесилась два года назад. Сейчас она в аду. Она часто приходит ко м-мне во сне, – быстро и возбужденно, брызгая слюной, говорил Сергей, – Ей там очень плохо. Ужасно. У ее боли и ужаса н-нет конца. Боль и страдание навечно – на все оставшееся время. Она за это тоже недорого заплатила. Несколько лет одиночества. И я за это заплатил. Тоже недорого – пару лет в Москве, н-непыльная работа, н-несколько опубликованных стихотворений. Всего несколько! Ад нам достается по дешевке. Н-не н-надейся, – он порывисто взял девушку за руку, – что ты туда не попадешь.
Гульжан медленно, но уверенно высвободила руку:
– У меня сын. Мне простится.
– У моей матери тоже был сын… Тысяча долларов? – Сергей встал с кровати, взял свою сумку, достал оттуда деньги и протянул их девушке. – Здесь не тысяча долларов – меньше, но я покупаю тебе две недели жизни без ада, чтобы ты могла за это время найти работу. Любую, чтобы хватило на еду три раза в день, на штаны и рубашку твоему сыну и тебе.