– Котлы покажь! – Крикнул офицер, оставшийся сидеть в машине и безразлично наблюдавший за процессом.
Джандос протянул ему часы. Лейтенант небрежно глянул на них, после чего убрал себе в карман и устало махнул рукой:
– Остальное – ваше.
Остальным были только Виталиковы и мои брюки. Через минуту мы с Виталиком стояли в трусах и майках. Солдаты долго не могли решить, брать мои штаны (с насохшей на них глиной) или нет, но все же взяли.
– Как же нам так? – Со слезами в голосе спросил Виталик.
Офицер неторопливо вышел из машины. Солдаты с готовностью расступились. Он потянулся, размял руки и ноги, потирая кулаки, подошел к нам. Ударил в челюсть сначала меня, потом – Виталика. После чего начал бить нас по очереди, размеренно, как груши в спортзале, в грудь, лицо, голову. Закончив, сплюнул, закрыл глаза, свел руки вместе на груди, снова потирая кулаки, и блаженно вздохнул, словно после молитвы. Закончив церемониал, вернулся в машину и крикнул:
– Ментам передайте наши заверения в сотрудничестве, – и опять коротко хохотнул. Солдаты посмеялись, пнули пару раз нас с Виталиком, лежавших уже к этому времени на земле, и сели в машину. «Уазик» уехал, глухо рявкнув на прощание двигателем.
Глава 21
Через несколько минут мы немного пришли в себя. Сели на земле. Я вдруг рассмеялся – надрывно, чувствуя, как в любую секунду смех может превратиться в рыдания.
– Ты че? – Отсутствующим взглядом посмотрел на меня Виталик.
– Из одного говна – в другое… – Снова развеселился я.
Виталика тоже разобрал смех – сначала неуверенный, потом громкий и безудержный:
– Во, бля, с-суки! – Проорал он на выдохе. – Х-ха! – Ударил кулаком по земле. – Х-ха! – Еще раз.
– Нам нужно до темноты куда-нибудь придти. Иначе ночью замерзнем – атас как… – Проговорил я, когда мы успокоились.
– Теперь даже неизвестно, куда идти…
– Можно пойти по следам машины, только мне этого не очень хочется.
– Мне тоже, – буркнул Виталик.
– Даже не видно гор… – Нас, действительно, окружали холмы, ограничивавшие обзор.
– Может, это могильные курганы, мимо которых мы шли? – Спросил Виталик.
– Черт его знает… – Я встал с земли и пошел к ближайшему холму. Виталик – за мной. Впереди послышался приглушенный шум, который усиливался по мере того, как мы поднимались вверх. На вершине перед нами открылся чудесный вид на реку – сразу за холмом, и на горы – совсем близко, выше по течению.
– Мы че, у той реки, про которую говорил Малдыбай? – Спросил Виталик.
– Наверное… – Пожал плечами я.
Река оказалась вовсе не такой большой, как представлялось после его загадочных слов. Скорее даже не река, а речушка, но с бурным течением.
– Пойдем умоемся… – Устало проговорил Виталик.
Мы с трудом нашли тропинку, по которой можно было спуститься к реке с крутого берега. Идти босыми ногами по мелким камешкам и попадающимся под ноги колючкам было невыносимо. Скривившись от боли, мы дошли до воды и опустили в нее горевшие ступни ног, потом наконец умылись, смочили головы водой. Вода оказалась на удивление холодной.
Искупавшись, мы немного пришли в себя. Вышли на берег и сели на землю.
– Нужно куда-то идти. День скоро кончится, – проговорил Виталик.
– Знаю. Предлагаю идти по реке. Около реки всегда жизнь, там, наверное, и какое-нибудь поселение встретим. И вода будет рядом.
Я пытался разорвать свою майку на две части, но в наручниках это было невозможно сделать.
– Что ты делаешь? – Спросил Виталик.
– Портянки, – я протянул ему край майки около шва, – тяни.
Совместными усилиями мы разорвали наши майки на две части каждую. Получились вполне приличные портянки, хотя и маловатые. Обмотать их вокруг ног руками, соединенными наручниками, тоже оказалось невозможным. Мы снова делали это вместе, в четыре руки.
Когда наши ноги были аккуратно обмотаны, мы вдруг впервые за долгое время почувствовали облегчение и даже какое-то наслаждение. Я лег на землю и закинул руки за голову.
– Кайф, – тихо сказал Виталик, – ничего, все будет классно. По реке наверняка дойдем до какой-нибудь деревушки, там все объясним – главное, что мы российские подданные – пусть вызовут кого-нибудь из посольства. В посольстве документы восстановят – и домой.
– Только не начинай пожалуйста опять нести какую-нибудь ересь, что ты агент ФСБ и тому подобное, – рассмеялся я.
– Ага… – Захихикал он в ответ.
– Те вояки теперь наверное хвастаться будут, что агента ФСБ отмочалили, – смеясь, я смотрел на бесконечное, пронзительно синее небо.