– Один знакомый посоветовал пойти на лидерский тренинг. Говорит, там помогут определиться со своими желаниями и целями. Не знаю… Может быть, в самом деле на него запишусь. Почему ты молчишь? – Она посмотрела мне в глаза.
Я улыбнулся:
– Мне нечего сказать.
– Ты ничего не знаешь про лидерский тренинг?
– Я думаю, это все не имеет значения. Жизнь закончится быстрее, чем ты успеешь в ней разобраться. Поэтому определяться с собой, своими целями бессмысленно.
– Но это жестоко.
– Наоборот. Это очень гуманно. Знать цель, идти к ней и бороться за нее, наконец достичь ее – и потом не знать, что делать дальше выглядит гораздо более жестокой шуткой.
– Но мне плохо от того, что я не знаю цели!
– Тебе может стать еще хуже, когда ты ее узнаешь или, тем более, достигнешь…
Мы замолчали. Соня продолжала держать меня за руку, словно боялась отпустить. Я накрыл ее тонкие пальцы ладонью другой руки. Она посмотрела в окно:
– Наверное, мне нужно уехать, – сказала тихо, – я не была в родном городе пять лет…
– Поезжай.
Соня продолжала смотреть в окно, потом улыбнулась и повернула ко мне голову. В ее глазах зажглись задорные огоньки:
– Поехали вместе! Можно просто на выходные. Переночуем у каких-нибудь моих друзей. Город у нас красивый. Есть большой краеведческий музей! – Рассмеялась она.
Я радостно улыбнулся, глядя в ее живые глаза:
– Я не поеду.
– Да? – Соня потупила взгляд, потом снова подняла голову, – хорошо, я сама поеду.
Она слегка пожала мою руку:
– Мне казалось… М-м, ладно, – оборвала она сама себя, – просто это действительно казалось.
– Да, казалось…
– Ничего страшного… – В ее глазах снова блеснули огоньки, и она широко улыбнулась, – Миражи… Миражи… В пустыне, – Соня неожиданно заплакала, – я хочу домой, в Краснодар.
– Поезжай, – снова повторил я, пожимая ее руку.
К нам подошла официантка, бросая любопытные взгляды на Соню.
– Счет, пожалуйста, – попросил я.
Мы вышли из кофейни под дождь. Соня торопливо зашагала вперед, потом вдруг остановилась, бросилась ко мне и порывисто обняла:
– Спасибо, – улыбнулась лучистой улыбкой, развернулась и быстрым шагом направилась к метро. Я улыбался ей вслед. На душе было необыкновенно светло и радостно. Я вернулся в кофейню и снова сел за тот же столик у окна. Официантка удивленно на меня посмотрела, но молча принесла меню.
Потом я заказывал какие-то коктейли, и пил их один за другим, пока не кончились деньги. Пил и смотрел в аквариум за окном.
После встречи с Соней еще неделя пролетела в том же странном подвешенном состоянии. Хотя произошло одно изменение: теперь я мог смотреть не только на зверюшек по Animal Planet, но и на людей, и даже общаться с ними – по телефону, и вживую. К концу недели меня уже тянуло к ним. Причем потянуло в определенное место – в психологический центр, куда Виталик хотел пойти на лидерский курс. Я нашел его сайт в Интернете. В расписании значилась бесплатная ознакомительная лекция, на которой я вскоре и оказался.
Лектор говорил о пользе и результатах его тренингов, рассказывал байки и анекдоты, отвечал на вопросы. Но я его почти не слушал. Наблюдал за людьми, сидящими в зале, выходил в туалет, рассматривал свои руки.
Мне почему-то представлялось, что среди слушателей будут молодые люди в деловых костюмах, с горящими глазами и сжатыми челюстями. Но публика оказалась довольно разношерстной. Почти в каждом угадывалось, почему он здесь, по внешности читалась история его жизни. Задаваемые вопросы подтверждали мои догадки:
«Что делать, когда после развода потерялась цель в жизни?», «Как программа поможет быстро заработать денег?», «Поможет ли тренинг привлечь внимание противоположного пола?», и т. д. и т. п.
Я получал необъяснимое удовольствие от нахождения в этой группе людей, каждому из которых чего-то не хватало в жизни, каждый из которых страстно хотел что-то обрести, чего-то достичь, вырвать у судьбы свой, пусть небольшой, но лакомый кусочек счастья – хотя бы временного и быстротечного, после достижения которого будет хотеться что-то еще, и еще… Присутствовать в этой комнате, кишащей горячими желаниями ее обитателей, было приятно. Я словно подзаряжался энергией этих стремлений и страстей, которая наполняла меня, побуждала жить, толкала вперед.
После лекции слушателей попросили заполнить анкеты и предложили чай и кофе с печеньем. От заполнения анкеты я отказался, уделив больше внимания печенькам и напиткам. Многие в зале оказались знакомы друг с другом, с лектором и его ассистентами. Они оживленно общались, кучкуясь группками разного состава и размера. Я пил чай, ел печенье и прислушивался к разговорам. Мне пришла в голову мысль, что кто-то из этой «целевой аудитории» мог знать Давида и присутствовать в прошлом на его лекциях. В таком случае здесь наверняка должны были ходить слухи о его смерти и о произошедшем в Казахстане. Но мои надежды услышать что-нибудь о Давиде, а, возможно, и о себе самом, не оправдались. Хотя речь вокруг действительно все время шла то о цигуне, то о трансерфинге, то о тантре, то еще о каких-то практиках и тренингах.