— Ерунда! — сказала она, перебивая мой ответ. — Брут только недавно присоединился к нам, а уже раскачался до сорок восьмого!
И она посмотрела на меня с глуповатым восхищением. Я знал, что она просто отстаивает честь Лабиринта. Но странным образом этот взгляд все равно был приятен.
— Вы своих новичков вообще на лошадей этих безумных закидываете, даже ничего не объясняя. Они ведь тоже могут навернуться, и привет. У меня с прошлой тусовки есть скрин, как такой ваш конь летит с безумной улыбкой на морде, а всадник лежит мешком с выпученными глазами, стремена болтаются... Показать?
— Не надо, — отказался маскировочный. — У меня самого таких навалом.
— А вы вместе, что ли? — спросил его спутник.
— Да! — храбро ответила Лорелея, прижимаясь ко мне еще теснее. В своем стремлении защищать своих она не знала берегов. Я решил подыграть и положил руку на ее задницу.
Улыбка ее стала напряженной, но возражать она не спешила.
Растолкав остальных, к нам подошел незнакомый мне орденский орк. То, что это именно орк я увидел, когда он рывком снял свою маскировку. Он был могуч и плечист, а его лысый череп почти целиком покрывали татуировки. Естественно, у него был максимальный уровень и куча проф. Куда же без этого.
— Руд, — представился он, пожимая мою руку. — Так ты правда пришел на нулевой! Охренеть!
Лорелея резко выдохнула через нос. Она едва не шипела. Ее всегда бесило, когда я становился центром внимания из-за своего положения наверху.
— Ты с кем будешь биться?
— Пока ни с кем.
— Серьезно? — оживился он. — У меня два боя. Будешь третьим?
Есть!! Наконец-то, хоть кто-то. Мы снова пожали друг другу руки, и Руд пошел дальше, выматривая потенциальных соперников.
Лорелея нахмурилась, но ничего не сказала.
— Как ты там мне говорила — врать нехорошо?
— Грабли убрал свои.
— Пока рано. Вон еще толпа орденских, на которых надо произвести вечатление. Потерпи ради Лабиринта.
— А я говорю, убирай, — сказала Лорелея сквозь зубы, не забывая мило улыбаться маскам. — Пока я тебе пальцы не отрубила.
— Не уберу. Это успокаивает мою нервную систему.
Наконец все ушли на трибуны. Лорелея стряхнула мою руку и обернулась ко мне, собираясь сказать что-то ехидное, судя по выражению лица, но взглянула мне в глаза и передумала.
— Ты чего на меня так смотришь?
— Ничего. Хотел пожелать тебе удачи в октагоне.
На самом деле я представлял, как трахаю ее раком, намотав ее рыжие волосы на руку, а она кричит и стонет.
Лорелея ушла, одарив меня презрительной гримаской, словно могла уловить эти фантазии телепатически.
К счастью, на трибунах мы разместились довольно далеко друг от друга. Внизу светился восьмиугольник октагона. Из столбов, соединяющих его секции, ритмично выстреливали вверх струи огня.
Маски потихоньку снимали камуфляж один за другим.
— Блин, Руд раскачанная кабанина, — с некоторым волнением сказал Ораго. Хотя орденские и пытались усадить его на своей стороне, он принципиально вернулся к нам. — Возьми нож свой на всякий? Потом вернешь.
Какой тактичный — называет отравленный нож моим, хотя я давно подарил ему... По инерции я скачала отказался, но он настаивал. Чтобы он отвязался, я взял нож, поместил за пояс и забыл про него.
Ораго был прав насчет орденских дам. Все они словно соревновались, у кого сиськи больше. Сложно было не заглядеться на эти роскошные шары, словно опровергающие законы гравитации. Тьфу, какая тут гравитация, в иллюзорном мире... Интересно, они им драться не мешают?
Одна такая задела меня, проходя мимо, и я ощутил, как ее грудь упруго вздрогнула. Прикольно... Я уже подзабыл, как спать с девушкой с такими размерами. Хотя вряд ли мне тут что-то светит — Ораго утверждал, что орденские не любят трахаться с врагами. Жаль.
Вот что еще нужно для отличного вечера? Сиськи, зрелищные бои и товарищи рядом (сектанты, правда, ну да ладно) — все было в наличии. Я был доволен жизнью, как никогда прежде на нулевом.
Поединки сменяли друг друга — короткие и яростные, затяжные и сложные. Зрители ревели. Впыхивали ставки на огромном табло — конечно, не на деньги, а на кристаллы, оружие, артефакты. Пульсирующая энергия толпы металась вокруг, накаленная и неистовая.
Наконец настала моя очередь. Должны были вызвать нас с Рудом, но пауза после предыдущего боя все длилась и длилась. Тут я увидел, что Лорелея о чем-то говорит с судьями. Она пылко жестикулировала, а на лице ее появилось молящее выражение, абсолютно ей не свойственное.