— А что, так можно было? — задорно крикнул его напарник и добавил несколько целенаправленных вихрей.
Фонтан треснул. Вода хлынула во все стороны, заливая зал. Полоски маны игроков, насыщаемые живительной силой, стремительно восстанавливались.
Я почувствовал, как меч в моей руке зарычал от предвкушения и дернулся вперед. Ему не терпелось коснуться воды и выдать мощный разряд тока. То, что при этом скорее всего не станет и его хозяина, его не сильно волновало. Меня он вроде как любил, но кошмарить противников любил еще больше.
Есть ли в волшебной воде минералы, проводящие ток? Или она похожа на дистиллированную? Тогда, если я не удержу меч, то ничего страшного, наверное, не произойдет...
Нет, надо рассуждать по-другому. Если какая-то опасность возможна, то она будет заложена в механику игры. Значит грозовой меч лучше убрать. Еще мне не хватало сейчас сражаться с его стальной волей.
Я заменил его Кинжалом древних и продолжил теснить противников.
Надо признать, Лесные были неплохо организованы. В том, как быстро восстанавливались их раненые чувствовалась слаженность работы саппортов. Не было того милого сердцу бардака, какой возникает, когда вражеские хилеры, не договорившись между собой заранее, лихорадочно и хаотично лечат одновременно одних и тех же и тем самым дают возможность пробить брешь. Да еще вода фонтана хлюпала под ногами и накачивала маной всех подряд.
Очередная волна огня расплавила мне щит. Пришлось отбросить его в сторону. Полоска жизней принялась таять еще стремительнее. И это еще у меня паладинский резист к магии, между прочим. Эх, где мой 85 уровень...
Однако унылому значению в треть ХП я почти обрадовался. Значит, можно наконец применить Лик Божественной Милости — паладинское заклинание, кастуемое только при существенной потере жизненных сил. Оно скачкообразно увеличивало защиту, скорость и точность, но и затрудняло исцеление.
С другой стороны, нахрен мне исцеление, если Лик требует именно плачевных показателей.
Я скастовал его так спешно, что он, казалось, растает, так и не родившись. Однако Лик не растаял, а набрал силу и окутал меня искристым белым огнем. Сигнальные браслеты на моих запястьях вспыхнули синим. Это означало: «Не лечить — лик». Хотя, будем честными, меня и так никто особо лечить не рвался.
Я ощутил легкость и приятное улучшение координации. Лик увеличивал также силу удара и шанс крита, так что бой сразу пошел бодрее.
Внезапно игра лаганула на пару секунд. Я застыл. Мимо меня в слоу-мо проплыл человек в черном, чьи прорези в маске полыхали золотым огнем. Магистр ордена, наверное. Он сражался трезубцем.
На мгновение все погрузилось в темноту, моргнуло и снова вернулось уже в полном объеме. Я пошатнулся, восстанавливая равновесие.
Неудачно взмахнув рукой, я случайно активировал Ice Touch — связь, благодаря которой переговоры сторонников слышны прямо в голове игрока.
— Ассист, — услышал я напряженный, с придыханием голос Лорелеи.
— Ассист на ДД, — повторил металлический голос маски.
— Нойз, тебе особое приглашение нужно? Чего в носу ковыряем?
— Что за неведомые помехи у саппортов? У вас маны завались теперь, не проебите
— И за колонны прячьтесь, не надо драться с ними
Я поспешно отключился. Браслеты все-таки удобнее.
У лесных тем временем все было хорошо. Гребаные дагеры защищали их хилеров, а у тех мана уже вылезала из ушей от воды под ногами. Поэтому все лесные были здоровы и полны, сука, сил. Особенно визионеры, с рук которых один за другим срывались смертоносные волны пламени.
Спасаясь от очередного огненного плевка, я нырнул за колонну. Однако удар настиг меня, пройдя прямо через мрамор.
Мда. Типичный нулевой и его насквозь дырявая геодата. Пора привыкать.
Слепящая волна огня впечатала меня в стену. В нос ударил мерзкий запах моих же опаленных волос. Я съехал вниз по стене, но тут же поднялся, вытирая нос ладонью. На ней остались следы крови. Я провел ею по лезвию меча, и он жадно впитал красные капли.
Перед глазами все плыло. Я задыхался. Спина была мокрой от пота, ноги — от воды на полу. Сейчас бы уйти в УД, но откат от предыдущего еще не закончился.
Судя по всему, досталось не мне одному. Некоторые маски поднимались, вновь бросаясь в атаку. Я увидел Лорелею — она лежала на полу в воде, прикрывая лицо сгибом руки, как будто это могло защитить ее от раскаленных магических атак. Изо рта стекали красные струйки, белая рубашка тоже была залита кровью. Ее орденские тоже не спешили лечить, как и меня. А мне не до этого, да и почти нечем уже.