Дополнительная профессия: Destroyer
Дополнительная профессия: Night Crawler
Звание: Мастер рун
Стоп, что? Три профессии? Звание?.. А, это, наверное, особенность нулевого уровня. Чтобы хоть как-то выровнять разбалансированность.
Или, наоборот, еще одно свидетельство порушенного баланса... Господи, этот уровень как будто собирали из говна и палок.
— А зачем тебе вообще в Лабиринт? — спросил Ренегат. У него было худое лицо и внимательный, цепкий взгляд. — Чего вы туда претесь все, как будто там медом намазано? Ты в курсе, что там свои правила? Что ты будешь отдавать артефакты за крышу над головой?
— Это ты преувеличиваешь, — сказал я, тем самым поощряя его расказать больше.
Но он не поддался на манипуляцию.
— Вот нафиг ты строишь из себя знатока? Ты даже не в курсе, как туда дойти. Лучше присоединяйся к нам. Легко не будет, но если голова на плечах есть, со временем выбьешься. Или ты, наследник, только на арене скакать умеешь?
Этот снисходительный тон меня не обманул. Конечно, ему хотелось бы заполучить в клан наследника, с моими-то двойными рейтами и двойным дропом с мобов.
Хотя и вправду было бы неплохо, наверное, нестись сквозь локации на таких адских лошадках. В окружении своей стаи...
— У нас нормальный клан без этих сектантских закидонов, — продолжал он. — Кланхолл — замок на берегу озера. КЛ нормальный мужик. Скоро алли замутим с лесными обитателями, и этот Лабиринт вообще потеряет смысл. Соглашайся, второй раз предлагать не буду.
— А что за абилка у тебя? Которая мастер рун?
— Особенность нулевого. Моя любимая, если честно — потому что предполгает творчество. Если захочешь, научу тебя. Потом, конечно, когда тебе будет что предложить... Ну так что, по рукам?
— Насчет клана? Сорян, но нет. А где раздобыть такой камуфляж и такого пета?
После его шутки я не сильно надеялся на честный ответ, но удержаться от вопроса не мог.
— Только в замке и только для тех, кто в Ордене. Это именные штуки, их нельзя отдать. После смерти владельца исчезают.
Он так мимоходом прознес это «после смерти», невозможное в том мире, откуда я пришел, что мне стало неуютно. Но что поделать, нулевой — место жестокое и вторых шансов не дающее.
— Лабиринт в той стороне. Через рощу говорящих деревьев, потом через лес. Там будет тропа. Главное не сходи с нее, и дойдешь. Передумаешь насчет клана — пиши, — сказал Ренегат, надел маску, снова сделавшись безликим, и застоявшийся Конунг понес его догонять своих.
Глава 2. Ловушка
Я шел неторопливо (сказал я, как будто умею ходить «торопливо», ага. Увы, моя профа делает меня медлительным). Часто озирался, высматривая возможных противников. Держал наготове отравленный нож. Дошел до рощи, перешел вброд ручей по топкому илистому дну и, вылезая, споткнулся обо что-то в камышах.
Слегка проехавшись по раскисшей грязи, я пригляделся. Это был труп.
Причем не текстурная деталь пейзажа. Когда-то это был игрок. Боевой маг, судя по амулетам на шее.
Испуганный моим вторжением, от тела оторвался какой-то мелкий незнакомый мне зверек. Он некоторое время пучеглазо таращился на меня, продолжая жевать, затем, подпрыгивая, скрылся в зарослях камыша.
Я снова перевел глаза на труп и замер. Некоторое время я просто смотрел и смотрел на него, как долбоеб.
Нет, я знал, конечно, что на нулевом умирают по-настоящему. Это не было неожиданностью. Но что виртуальное тело никуда не девается при этом, меня никто не предупреждал. И что его тут могут жрать какие-то падальщики. Зачем они добавили эту натуралистичность? Что-то в этом есть... Не знаю. Неуважительное.
Я побрел дальше. А что я мог еще сделать? Картинка перед глазами не желала исчезать. Но она не мучила меня, а вызывала странный подъем.
Может, я реально долбоеб? Да что со мной не так?
Минут через десять я наконец понял: я радовался, что это случилось не со мной.
Ну что, сам же хотел новых ощущений... Мда.
Я вошел в рощу, и еловые лапы сомкнулись за моей спиной. Стало темно и очень тихо, почти как в настоящем лесу.
Шаг за шагом я присматривался к деревьям. Какие из них, интересно, говорящие? О чем с ними можно побеседовать? Может, узнаю что-нибудь полезное.
Едва я подумал об этом, как отчетливо ощутил на себе чьи-то взгляды. Осмотревшись, заметил, что вокруг уже не елки, а другие, более обхватистые деревья, пузатые, раскидистые, с листьями странной формы. Таких я еще не видел.
В полутьме было плохо видно, но я наконец различил, что узоры на их коре складываются в подобие лиц. То, что напоминало глаза, периодически моргало красноватыми искрами, словно подавая неведомый сигнал.