— Ты был прав, — сказал Шивандер, едва увидев меня. — Насчет Ораго. А я нет.
Интересное начало.
— Да неужели? — спросил я сдавленным от ярости голосом.
— На самом деле давно следовало его выгнать. Меня все равно раздражало его нытье про эту девицу с фермы и их сопли с сахаром.
Привычка притворяться взяла свое, и я кивнул. Хотя на самом деле Ораго никогда не жаловался на это даже мне, не говоря уж о других. Он был специалистом в том, чтобы скрывать свои истинные мысли.
Зачем Шивандер сделал вид, что я прав? В какую еще игру он хочет сыграть со мной?
— Теперь я понимаю, что это было правильно. Но когда ты заявил о его уходе так спокойно, я разозлился. Не знаю, почему.
— Зато я знаю. Потому что он не боялся тебя.
— Еще как боялся. Иначе ушел бы гораздо раньше. Ну и зря, кстати. Если уж играешь на нулевом, страх нужно отбросить. Он только мешает принимать решения.
— Нет. Страх — это часть жизни и часть нас. Но тебя он не боялся. Просто ему нравилось чувствовать себя частью группы. Нравилось помогать другим и видеть, как его помощь приносит результаты. Поэтому он не ушел раньше.
— Всем нравится себя чувствовать частью группы. Но не все этой группе нужны.
— Тебе виднее, что нужно твоему клану.
Мозг, охреневший от недостатка впечатлений, вбирал всевозможные мелочи, которые обычно ускользали от внимания. Например в его глазах я заметил странные искорки — как будто в глубине души его забавляла эта ситуация.
Ну да, не он же провел хрен знает сколько дней, растянувшихся в вечность, посреди ебаной пустоты с привкусом безумия.
— Я был неправ, — повторил он. — И чтобы загладить свою ошибку, предлагаю тебе выбрать столько оружия, сколько захочешь.
Уж я выберу, не сомневайся. А потом унесу наверх.
— И можешь сам назначить себе напарника. Или даже не назначать совсем, если таково будет твое решение.
Слушая его вкрадчивый голос, я посматривал в пространство справа и слева от него — там, где в моем сне я видел непонятных существ.
— Как тебе на нулевом? Я так понял, ты пришел сюда, потому что наверху все надоело? — спросил он, алчно разглядывая эфес Грома за моим плечом.
— Вроде того.
— И видимо ты нашел здесь то, что искал? Раз до сих пор не пытался вернуться?
Нет, я не нашел то, что искал — этот гребаный стержень. И я скучаю по секторам с каждый днем все больше. Тут все вообще не так интересно, как мне казалось когда-то. Для разнообразия немного потусить можно, но я хочу обратно.
— Ну да. Типа того. Наверное. Тут какой-то местечковый вайб, но в целом гораздо интереснее. Ставки выше. Фан ярче. Ну ты и сам знаешь.
Хотя что он может знать, он и не играет-то толком.
— Я рад, что ты так считаешь. Ну что ж, я еще раз приношу свои извинения... Надеюсь, тебе и дальше будет приятно находиться в Лабиринте.
Внутри меня все замерзло от этих слов. Он не поверил мне. Он знал, что меня тут все достало. И радовался этому — причем не только потому, что надеялся отделаться от моего присутствия.
Каким-то образом то, что он знает, делало меня уязвимым.
***
«Кто они?» — мысленно спросил я Лабиринт, едва выйдя за дверь. — «Что это я увидел вокруг него?»
Когда увидел? — притворно удивился он в ответ.
«Ты знаешь, когда.»
Ты уверен, что тебе не показалось?
А вот и газлайтинг подъехал.
— Толку мне от того, что ты такой разговорчивый... Ненавижу тебя, ясно?
Лабиринт обиженно замолчал, и мои мысли вернулись к Шивандеру.
Наверное я рано обрадовался его предложению. Мои мстительные планы забрать их оружие с собой представились мне вдруг совсем в другом свете. Одна Лорелея знала, что я хочу уйти. Если бы она ему рассказала, вряд ли он был бы таким щедрым. Просто ждал бы, когда я свалю. По идее.
Да, они тут нервно реагируют на попытки ливнуть, но разве я не напрягаю его своим присутствием? Моему уходу он был бы только рад.
Но он зачем-то решил вооружить меня. Значит, она ничего не сказала. Очень благородно с ее стороны. Но почему тогда он, черт возьми, так доволен?
Изучая историю Лабиринта через видеозаписи, я наблюдал, как Шивандер постепенно изгонял всех, кто его не устраивал — давал им такие задания, которые они проваливали. Но я оказался гораздо настойчивее других. Я хотел довести противостояние до конца — во всяком случае, до недавнего времени.
Я бы подумал, что он просто сменил тактику — хотел прикормить меня, сделать безобидным для своего, так сказать, режима. Но это было бы опрометчиво. Я слишком опасный соперник, чтобы оставлять меня рядом. Не мог он так поступить, просто не мог.