Я выпрямилась, и мой подбородок под пальцами Андера Кейна задрожал.
— Нет, — покачала я головой. — Они не имели никакого отношения к безумному плану Максима и не собирались красть еду. Никто из нас не знал, что он задумал. Клянусь, — черт, если бы этот придурок не умер, я бы убила его собственными руками.
Из-за него волки напали на наши семьи.
Моя мама давно умерла, но остальные… я скривилась, и у меня поникли плечи. У людей не было шансов выстоять в схватке со злобными волками.
Меня не было там, чтобы защитить их, помочь им. Потому что я была здесь. И что же я делала? Спала.
Проведя ладонью по моей щеке, Андер Кейн снова запрокинул мне голову и посмотрел в глаза.
— Ты ведь в курсе, что волки чуют ложь?
— Если так, ты знаешь, что я говорю правду.
— Да, и Элиас тоже знал, когда допрашивал тебя после нападения.
Ага, вот как звали альфу с темными глазами. Элиас. Я предположила, что он был правой рукой Андера Кейна. О том говорила сила, исходившая от него в лесу. Она почти могла тягаться с мощью вожака, но не совсем. Наверняка вместе эти двое становились непреодолимой силой.
«Да, надо запомнить и не оказываться с ними рядом», — решила я.
— Насколько я понял, ты — единственный ребенок в семье, — Андер Кейн склонил голову набок, подмечая многое, но ничего не выдавая.
— Да, — нахмурилась я, сбитая с толку внезапной сменой темы, — мои родители не захотели приводить других детей в ад нашего мира, — мама иногда упоминала отца, обычно задумчиво, но сразу же переходила к обсуждению моих умений. Она хотела обучить меня азам выживания среди насилия и постоянно утверждала, что такова ее основная материнская задача.
«Я привела тебя в мир. Будет справедливо, если я научу тебя выживать», — часто говорила мама.
Наш мир превратился в чистилище для людей.
Рождение детей в кошмаре, где большинство проживало лишь несколько лет, было сродни пытке.
Многие мои друзья умерли в подростковом возрасте. Наши родители считали удачей дотянуть до сорока. Моя мама прожила дольше и погибла в сорок восемь. Она была в некотором роде матриархом.
Отца, в свою очередь, я ни разу не видела.
— Пойдем, — Андер Кейн положил ладонь мне позади шеи. — Тебе нужно поесть, — он потянул меня вперед и вверх, не дав возможности подняться самой.
Оказавшись на ногах, я пошатнулась, и перед моими глазами заплясали черные точки.
«Слишком быстро. Слишком высоко. Ох… — пытаясь прояснить видение, я тряхнула головой и, с трудом удержав равновесие, ухватилась за рубашку Андера Кейна. От него исходил жар, обволакивавший меня, притягивавший и заставлявший принюхаться. — Сильный, властный мужчина», — я уткнулась носом в его грудь. Андер Кейн был настолько крупнее меня, что с ним я чувствовала себя миниатюрной и защищенной.
Пока он не подхватил меня на руки и не понес.
— Эй! — запротестовала я, пытаясь вырваться.
Боже, я была голой.
В тщетном порыве я потянулась поверх плеча Андера Кейна, будто могла чудом добраться до оставленной на полу простыни. Какого черта на меня нашло? В присутствии альфы голос разума почему-то замолкал. Во мне пробуждались странные желания и ощущения, подобно которым я никогда прежде не испытывала.
— Что ты со мной сделал? — спросила я, наконец-то вернув своему голосу твердость. — Отпусти меня!
— Из-за тебя у меня встает, дорогая, — его полные губы изогнулись в усмешке. — Предлагаю тебе остановиться, иначе вместе еды я накормлю тебя спермой.
Я ахнула. Кто говорит такое совершенно незнакомой женщине? К слову о моей наготе. Боже.
— Я не стану этого делать, — мое рычание испугало даже меня саму. Неужели это был мой голос?
— О, еще как станешь, — прогрохотал Андер, сжав мои бедра. — И тебе понравится.
Я начала бессвязно возмущаться, не находя слов, кроме «нет» и моря ругательств.
Потому что да ну нахрен.
Нет, нахрен его.
Из-за его заявления у меня в голове нарисовалось множество картин, от которых я начала задыхаться, но по иной причине. Этот мужчина был зрелым, сильным и…
Тьфу ты!
Мне действительно нужно было как-то унять покалывание внутри.
Какое бы заклинание не наложил на меня Андер Кейн, оно играло злую шутку с женскими частями моего тела. Он ни при каких обстоятельствах не должен был меня привлекать. О его жестокости и властности слагали легенды, причем далеко не добрые.
В помещении по типу столовой Андер Кейн бросил меня на стул перед длинным столом.