Андер поджал губы, и яростный блеск в его золотистых глазах немного поблек.
— Вот и мой котенок, — прошептал он и, опустив руку на мою ладонь, отодвинул ее ото рта. Наклонившись, Андер сделал то, чего я меньше всего ожидала. Он нежно поцеловал меня. — Мм, между прочим, ты потрясающе выглядишь в этом платье.
Я застыла, судорожно обдумывая последние шестьдесят секунд.
— Ты думал, что я планирую самоубийство? — чтобы я позволила ему сменить тему и поговорить о моем платье? Черта с два. — Думаешь, после двадцати одного года борьбы за жизнь я покончу с собой?
— Ты спросила, потому что ищешь способ меня убить? — задумчиво попятился Андер.
— Что? Нет, — я хотела поколотить его снова и снова. — Я спросила, потому что ничего не знаю о том, как быть гребаным волком. Конечно, я в курсе, что по всему миру разбросаны секторы, и клан Икс — не единственные перевертыши, но никто ничего не рассказывал мне о вашей жизни. Все ждали, что я просто смирюсь. Возьму и приму свою роль, — последние слова я прошептала, и вместе со вздохом меня покинул весь запал.
Я бы никогда себя не убила.
Но мне стало легче от того, что волки все-таки умирали, и мне бы не пришлось вечно быть вещью.
По крайней мере, я на это надеялась.
Ухватив меня за волосы, Андер запрокинул мне голову и заставил снова посмотреть на него.
— Ты не чертов инкубатор, — прорычал он. — Ты — мать моего ребенка. Омега. И ты моя, Катриана, — набросившись на мой рот, он не дал мне оспорить его заявление, напав языком и подчинив так, что у меня перехватило дыхание.
Всю последнюю неделю его поцелуи были нежными.
Но не этот.
Андер требовал взаимности, усиливал хватку, карал губами.
Он пробудил ото сна мою волчицу и вызвал пульсацию у меня между ног, которой я не чувствовала уже несколько недель. Обняв Андера за шею, я выгнулась ему навстречу, принимая его и отвечая тем же.
Вот что я понимала.
С чем могла справиться.
Мне даже понравилось быть высокой на каблуках.
Ослабив захват, Андер свободной рукой сжал мой зад, крепче прижимая меня к себе.
«Да, да, пожалуйста, еще», — я чувствовала себя живой. Человечной. Готовой на все.
— Нет, — Андер оторвался от моего рта. — Я уничтожу тебя в твоем ослабленном состоянии, — он резко отпустил меня, и я пошатнулась. — Нам пора на вечеринку, где я лично покажу тебе, как устроено наше общество. Быть может, тогда ты поймешь.
«Верно. Альфы и омеги ждут», — у меня оборвалось сердце.
Андер не дал мне шанса ответить, схватив за руку и вытащив из ванной. Он шагал резко, будто злился.
Стоило мне вдохнуть, как мои подозрения подтвердились. Андер разозлился и возбудился. Очень, очень возбудился.
Что не было добрым знаком перед вечеринкой с десятком омег.
Или, возможно, так и было задумано.
Моя волчица чуть не зарычала, с каждым шагом все сильнее желая его отметить. Я не хотела делиться Андером. Сама концепция полигамии вызывала желание крушить все вокруг.
Зато я чувствовала себя гораздо лучше, нежели когда предавалась жалости к себе.
Бодрее.
Живее.
Аромат Андера просачивался в мои поры, и я снова вдохнула, закрыв глаза. Мое сердце молило запомнить запах и почерпнуть в нем силы перед тем, что приготовила для меня ночь.
Поскольку я не сомневалась, что грядущий вечер по-настоящему уничтожит меня.
Столкнет лицом к лицу с моей судьбой, от которой мне не спрятаться. Она стала бы моей реальностью. То самой, где мне предстояло смотреть на Андера с другими женщинами, знакомиться с претендентами на мою матку и осознавать свое бессилие в новом мире. Десятки мыслей заполнили мою голову, и я больше не могла с ними справляться.
Когда Андер практически выволок меня за дверь, мое хрупкое сердце зашлось под ребрами, ноги начали заплетаться. Я открыла глаза, только чтобы не упасть, поскольку иначе едва ли смогла бы подняться.
Перед глазами все поплыло.
«Я не готова, не готова, не готова», — снова и снова прокручивалось у меня в голове, пока открывались двери лифта. Когда мы оказались в металлической коробке, у меня заложило уши.
Андер нажал на кнопку.
Лифт полетел вниз.
У меня чуть не подкосились ноги.
Внезапно Андер ударил кулаком по панели, и движение остановилось.
Он толкнул меня к стене, и я захныкала, сжав кулаки.
— Пожалуйста… — я не знала, о чем его умоляла — делать или не делать. Слово вылетело из моего рта прежде, чем разум успел что-нибудь осознать. Прикасаясь ко мне с поразительной нежностью, Андер обхватил ладонями мое лицо.