Миша хохотал, представляя, какую информацию получали земные обсерватории, а потом обернулся ко мне, и стал внезапно серьезным:
— Твоему молокососу совсем мозги отшибло? Он соображает, что творит? Я предупреждал, тарзанка до добра не доводит! Я ему говорил, что однажды у него размотается последняя извилина.
— Не надо было давать ему денег на тарзанку. Кто его таскал с собой, как дрессированную обезьяну?
— Я ж не знал, что он мозги себе вывихнет.
— Ты вообще не знал, что у него есть мозги, — ответила я и пошла к себе, чтобы связаться с Имо.
Имо трудился в своей мастерской. Его, как и Ксюшу, дорога не утомила.
— Чувствуешь себя героем, да?
Имо задумался. Стал соображать, былины о каких подвигах дошли до меня?
— Как ты использовал корабль? От кого ты на Земле защищался? Разверни монитор сейчас же, чтобы я могла видеть твои бесстыжие глаза! — Имо выполнил мою просьбу, все равно его глаза были закрыты обручем. — Для какой защиты отец тебе дал корабль, я спрашиваю? Что ты делал на Земле? Ты за мороженым туда отправился?
— Нет, — ответил Имо.
— За чем еще?
— За тортом и бананами.
— Перестань надо мной издеваться!
— Ты чего такая злая, ма? Хочешь мороженое? Приходи.
Не отходя от узла, я связалась с Джоном.
— Сынок, — попросила я, — подъедь к своему брату и забери все, что он привез вместе с холодильником. И, пожалуйста, приезжай скорее домой. А то я не знаю, что я с ним сделаю, если сама поеду.
Джон подозрительно взглянул на нас с монитора.
— Я все расскажу отцу! — пообещала я Имо. — Отец все узнает о твоих внеземных похождениях, как только я доберусь до Флио. Вот уж кто тебе всыплет как следует. И не жди, что я стану за тебя заступаться. А до Флио я обязательно доберусь…
— Не… — улыбнулся Имо.
— Доберусь и очень скоро. Я бы на твоем месте не расслаблялась. Я доберусь до Флио гораздо раньше, чем тебе кажется, и не позавидую твоей заднице, потому что ты начал зарываться, голубчик! — Имо улыбнулся еще шире. — Если мы не живем на Земле, это не значит, что ты можешь наезжать туда и вести себя безобразно. Имей в виду, Миша очень скоро получит лабораторию, и ему уже не понадобится твой транспорт.
Вечером конфискат лежал на кухне. Кроме коробки, набитой мороженым, здесь был мешок с леденцами, тюк с ананасами, который не помещался в шкаф, халва и банка сгущенки. Истинный масштаб контрабанды остался для меня тайной. Не тот человек был Джон, чтобы отобрать у братишки последние лакомства.
Мороженое я отвезла бэтам в подарок, потому что давно мечтала об этом. Сгущенку съел Адам, пока я ездила в офис, потому что Адам, при виде сгущенки, терял голову и забывал земные традиции. Зато все остальное стало украшением стола, вокруг которого ежевечерне собирались обитатели «кишлака».
Заканчивались последние беззаботные дни. Джон должен был идти в экспедицию. Я не знала, сколько она продлится, и это единственное, что меня огорчало.
В космопорт Джона пришел проводить весь «колхоз». Даже Имо. Увидев Мишу, он по привычке решил ему одолжить, но встретил недружественный взгляд, и не стал навязывать нам ни денег, ни общества.
— Почему мне с твоей дочерью проще договориться, чем с собственным сыном? — спросила я Мишу.
— Потому что она не твоя дочь, — ответил Миша. — Ты мать, не поняла их главного назначения. Дети созданы для того, чтобы их баловали и любили. Больше они ни для чего не годятся.
Джон уехал, и стало тревожно. В тот же день в модуле заклинило лифт, а в театральном квартале случилось ЧП: поклонники Галея устроили погром в его помещении. Высказались, таким образом, против перерыва в сезоне. Я осталась одна, но Ксюша не давала скучать ни мне, ни Мише. Однажды она пришла ко мне с папиным чемоданом и теплым одеялом, которое я выдала ей по прибытии.
— У Славабогувича неприятности? — спросила она.
— Похоже на то.
— Большие?
— Смотря с чем сравнивать.
— Вообще-то мне надо пожить у вас.
— Живи.
— Надолго у него неприятности?
— С папой поругалась? — догадалась я, и попала в точку.
— Да пошел он… — надулась Ксюша. — С какой стати я должна плясать перед ним канкан? Кто он такой? Придурок с манией величия!
— Стоп! — попросила я. — Рассказывай подробно и по порядку.
Ксюха замолчала. Черта-с два эта вредина признается, что натворила. Скорее, опять сбежит, чтобы мы с отцом в истерике искали ее на чужой планете. Внешняя камера засекла у башни еще один объект женского пола, который тыкал пальцем в сенсор, вместо того, чтобы набрать код. «Новый гость, — подумала я и испугалась. — Анжела?» Душа похолодела от одной мысли и оттаяла, когда я узнала Ольгу Васильевну.