-Спасибо большое, я тогда уже попрощалась с жизнью, думала меня уже никто и ничего не спасет.
-Да, тяжёлые две недели выдались, но ничего, ты сильная, ты всех и все переборола
Он потрепал меня по макушке, а потом рассказывал мне обо всем, что случилось за неделю пока я была без сознания и как меня искали.
Не одной мне пришлось тяжело, я поняла, что как бы не было противно отцу, Ромелю и Родрику на меня смотреть теперь, я сразу как их увижу, крепко их обниму и поблагодарю, за такой тяжелый путь, что они преодолели ради меня.
РОДРИК
Разбирательства шли уже неделю, Ромулус не сдавался хотя, все присяжные уже были на нашей стороне и сомнений в правильности его смерти ни у кого не возникало. Очередное заседание, очередной день без неё, жизненные силы словно вытекали из меня, мне нужно было быть рядом с ней, видеть её улыбку, а здесь продолжается этот театр абсурда.
Я уже давно не слушал показания свидетелей, что бесконечным потоком шли уже неделю, в голове стояли образы любимой и только так Я и спасался, Я представлял как она придет в себя и Я крепко прижму её к груди, а потом нежно поцелую, вложив в этот поцелуй всю свою любовь и тоску.
Но тут мои фантазии прервали охи удивления и я увидел, что Сельфира очнулась и идёт к стойке свидетелей, я пытался броситься к ней, но меня крепко держали. Я увидел её взгляд полный боли а потом она заговорила, её слова резали меня по живому, я не мог поверить что она такое пережила, что какой то ублюдок на такое способен. Я был готов порвать любого кто удержит меня в этот раз и броситься, но потом увидел строгий взгляд её отца и как он качал годовой, говоря не надо. За это время он мне стал лучше моего родного отца, который когда приехал только врезал мне за то что в это все ввязался и отказался перед богами от своего титула и возможности вернуться в родной мир. А потом я услышал, то от чего земля начала уходить из под ног. Я услышал, что еще сделал этот подонок, он избивал её и насильно взял её на жертвенном алтаре. Я был готов достать этого ублюдка из самых глубин ада и разорвать его на части.
Я еле дождался окончания слушания, правителя Элементалии самого приговорили к заточению и объявили этот мир закрытым на всю вечность, такие существа должны оставаться в своём мире в заточении и никогда больше не контактировать с мирными рассами. Меня освободили от стражи и Я сразу же бросился в покои моей девочки.
Раскрыв дверь, я увидел заплаканную сникшую, но живую и самую красивую свою Сельфиру, подбежал к ней и начал осыпать её поцелуями, она стояла с пораженным лицом и что то шептала, но я не мог разобрать, я взял её лицо в свои ладони и переспросил, а она дурочка моя, говорит: "Зачем я тебе теперь, ты же все знаешь, ты еще найдешь свою любовь, брось меня! "
-Глупая, никто мне никто кроме тебя не нужен! - и поцеловал её в губя так что у самого дыхание сперло.
-Кхм, кхм.. - раздался голос у двери, мы разом обернулись там стоял король Омонс и с улыбкой наблюдал за нами. - можно мне мою дочь?
-Прости, папа, я тебя подвела, теперь что же будет теперь, я.. -затараторила Сельфира, но король только подошел и крепко её обнял.
-Не переживай, законы нужны для того чтобы их менять, мы все решим, главное ты жива и здорова - а потом на ухо ей, тихо, но видимо чтоб я услышал - да и теперь для Вас с Родриком вообще никаких ограничений нет.
-Папа!! - у Сельфиры чуть глаза не выпали от возмущения, а Омонс только рассмеялся.
-Поехали скорее из этого ледяного ада, наконец погреемся на солнышке.
Глава 16
Прошёл уже месяц в момента как Элементалию опечатали, а портал разрушили, а мне все не верилось, что все закончилось.
Мы с отцом и Родриком вернулись на Лею, а остальные отправились с докладом в академию. Родрик ни на миг меня не отпускал, даже не позволил мне ехать на отдельной лошади, отец смеялся и говорил, что теперь у меня нет выхода, мол малец чуть не умер, чтобы я жила. И я была рада, что это был именно он, я действительно его любила, каждый его поцелуй, был наполнен нежностью и любовью, он оберегал меня и заботился. Мы много болтали обо всем и ни о чем, снова вернулся тот беззаботный и смешной Родрик, с которым легко и весело.
Когда мы вошли в главные ворота моего дома, к нам бросилась мама и обняла меня, она плакала и причитала, что все потому что она отправила меня в академию, что больше никогда меня никуда не пустит, мы стояли обнявшись и плакали, не смотря на снующих всюду слуг. Затем подошел папа обнял нас двоих и сказал маме, что теперь я взрослая и сама решу возвращаться в академию или нет. Вдоволь наплакавшись, мы друг от друга отлипли и я посмотрела на Родрик, он неловко переминался с ноги на ногу, он явно нервничал. Как только он заметил, что мы успокоились, он подошел и посмотрев мне в глаза обратился к маме.