Да, все знали что в новую эпоху маятник качнулся в другую сторону и теперь любой физический труд презираем. Каждый мечтал сидеть в своём кабинете и ничего не делать, и каждый прекрасно понимал, что никто его в этот кабинет просто так не пустит, там уже занято. Но даже этот упадок нравов не пояснял, почему учебно-производственный комбинат собрал в своих старых холодных казармах коллекцию настолько отборных придурков.
Фактически, каждый из тех, кто делал вид, что там учатся, последний раз порадовал маму в те времена, когда он научился ходить на горшок. Что же касается преподавателей, то отличительной их особенностью было чисто физическое уродство. Раньше в таких местах преподавали состарившиеся рабочие, больше ни на что не пригодные на производстве. А теперь работал кто угодно, и сложно было представить, что за ветер вообще запросил сюда реальных сотрудников. По какому-то зловещему совпадению все эти люди были не только туговаты на голову (судя по тому, что выполняли подобную работу), но и отличались каким-нибудь телесным изъяном. Женщины либо хромали на одну ногу, либо отличались неестественно громадной задницей. Мужики просто были долбанутые и нередко случалось так, что вместо урока они булькали у доски что-то невразумительное на неизвестном языке, и незадачливым ученикам оставалось только угадывать, о чём вещает сие глубоководное.
Это были даже не занудные люди-мухи, а жадные и безгранично уродливые личинки мух. Каждый из них великолепно смотрелся бы в цирке уродов или в каком-нибудь из сочинений Хозяина. Но ни к чему более полезному, увы, они не были приспособлены.
Что касается времени, то это было начало нулевых годов. Интернет уже изобретён, но смартфонов пока даже близко не появилось. В сеть приходится ходить через шипящий модем, который будит родителей, а много порнушки из него всё равно не скачаешь.
В этой-то помойной яме и существуют герой, про которого я хотел бы вам рассказать
Тощий, со всегда взлохмаченными русыми волосами, которые закрывали уши, что было по мерком тогдашней провинции весьма неформально. У него дома скопилось от родителей немало перестроечных изданий всего радикального, от Андрея Платонова до не только Оруэлла, но и какого-нибудь Фридеша Каринти. Книг Хозяина, впрочем, не было.
Всё это разбудило в нём понимание, что мир устроен сложнее и люди вокруг скорее всего понимают этот мир не до конца. И если они как-то живут, то это не значит, что они живут именно как эта жизнь того заслуживает.
Он ходил в среднюю общеобразовательную школу и угодил в клоаку учебно-производственного комбината скорее случайно. И так как не был резвым, а скорее непонятным, то за мотылём его не посылали. Вместо этого он сидел с умным видом листал автомобильный журнал. Не то, чтобы он интересовался автомобилями, но просто чуял, что тут может найтись что-то любопытное.
Откуда такие берутся — кто его знает… Русский читатель, пожалуй, задавался этим же вопросом, если ему случалось читать те рассказы Максима Горького, что написаны от первого лица: откуда в этой клоаке, среди чудаков и уродов, взялся такой деликатный, образованный и воспитанный молодой человек? А если и взялся, — то почему живёт в ночлежке и работает сторожем?..
Появление подобных молодых людей — признак того, что даже предоставленное себе, человечество не безнадёжно. Потому что если они всё-таки пропадут — то кто тогда будет хотя бы издавать автомобильные журналы?
Итак, он листал журнал и долистал его до странички с обзорами книг. В тогдашних журналах была, если помните, литературная страничка, где обозревали книжные новинки. Со временем огламуревшиеся редакторы начали от неё избавляться, объявлять ненужной — пока развитие Интернета не объявило ненужными их самих. И вот на этой самой страничке писали про одну из поздних книг Хозяина — а именно,
“Из замка в замок”. Внезапно и непредсказуемо, этот медведь взял и вышел в русском переводе.
Тут необходимо лингвистическое вмешательство: в оригинальном названии ("D’un château l’autre”) сознательно не хватает предлога “a”. Это академически неправильно, но зато так часто говорят в дешёвых кафе и заплёванных сортирах. Поэтому перевод “С замка в замок” был бы чуть точнее.
А ещё важно упомянуть, что эта книга посвящена нашему житью-бытью в Зигмарингене. И я играю в этой книге весьма немалую роль!
Сам автор обозрения книгу, очевидно, не читал и представлял её содержимое весьма приблизительно. Поэтому он ограничился сообщением, что книгу покупать, конечно же, нужно, а автор интересен уже своей подмоченной репутации. Ну а ещё заметка сообщала, что в то время, как старина Хемингуэй (опять он здесь!) воевал на подводной лодке против немцев, Хозяин настрочил два тома антисемитских памфлетов.