Рафаэль, еще не успокоившись, собрался возразить. Всегда все же лучше знать цель и средства ее достижения. Это способствует психологической устойчивости, вооружает!.. Однако сказать он ничего не успел. На крыльцо выскочила Софья Батюк, сменившая на дежурстве Ольгу.
— Доктор, доктор, где же вы? Беда! — закричала она.
— Тихо. Когда я вас научу не устраивать паники! — с досадой сказал Поповьянц и тяжело поднялся.
Гришмановский тоже встал.
— Иди, Рафаэль, — сказал мягко. — Если нужна операция, я буду ассистировать.
9. ПЕРВАЯ ЛАСТОЧКА
Раненые в школе лежали впритык друг к другу. Лишь узкие проходы разделяли каждые два ряда. Они оставлялись для того, чтобы врач при обходе мог подойти к любому. Дежурной сестре отвели в каждом классе крохотный закуток, где еле-еле умещались табурет да тумбочка с бинтами и лекарствами. Если присядешь ночью на несколько минут, — ноги вытянуть невозможно. А они гудят, проклятые, отнимаются… С утра до вечера так набегаешься, что хочется, когда все затихает, хоть на мгновение расслабиться. А как, если ты вся скрюченная?
Однажды Ульяна Хобта пожаловалась Гришмановскому. Высокая, размашистая, привыкшая к простору сельской хаты, она особенно остро страдала от тесноты и скученности.
— Может, вам кровать поставить? — сказал Афанасий Васильевич ядовито. Он был и без того замотан вконец, а тут, как ему показалось, лезли со всякими пустяками.
— Не треба мне ни кровати, ни перины! — вспыхнула девушка. — Я не белоручка. Могу и в похоронную бригаду пойти…
Она соглашалась на самую черную и неблагодарную работу, от которой многие отказывались наотрез. Гришмановский пожалел, что поддался раздражению. Не следовало обижать ее. Да и других тоже. Девчата в госпитале были незаменимыми помощницами, безотказными в работе. Они рисковали больше, чем кто-либо. С кем, как не с медперсоналом, лечащим красноармейцев, фашисты, если что, расправятся в первую очередь!
— Не сердись, Ульяна. Видишь ведь, как мы экономим каждый сантиметр пространства, — примирительно сказал он. — Бойцов класть негде… А за предложение твое у меня даже слов благодарности не хватит!
Начальник госпиталя лично руководил уплотнением. Никогда не думал Гришмановский, что ему вообще доведется возглавить столь необычное лечебное учреждение, которое и классифицировать-то трудно. Ни соответствующего оборудования, ни хирургических инструментов, ни условий — ничего подобного нет и в помине. Так какой же это госпиталь?
Рассказать бы учившим его профессорам, что такое оказалось возможным… В Военно-медицинской академии, где Гришмановский учился долгих пять лет, вплоть до 1931 года, программа была определена раз и навсегда. Как лечить, какими методами и препаратами — все было разложено по полочкам, и не дай Бог нарушить каноны. Никому в голову не могло прийти предложить в лечебной практике что-нибудь свое…
За время службы после окончания академии Гришмановский работал во многих местах: в знаменитом Владивостокском морском госпитале, в севастопольском, в минском окружном. Был начальником Моршанского санатория ВМФ, что расположен в Дрогобычской области на Украине. И всегда врач Гришмановский строго, жестко, принципиально выполнял медицинские правила. А сейчас…
Невеселые думы Афанасия Васильевича прервал вошедший в палату огромного роста мужик. Электричества в Кучакове вообще никогда не было, и помещение скудно освещалось керосиновой лампой.
— Никак ты, Иван? — спросил Гришмановский, взглянув на широченные борцовские плечи и мощный торс.
— Я самый, Афанасий Васильевич, Иван Фесенко. Признали?
— Тебя трудно с кем-нибудь спутать, — подтвердил Гришмановский. — Как заживает рука?
— Не беспокойтесь обо мне, Афанасий Васильевич. Я двужильный. Оклемался…
После их давней встречи у Днепра Гришмановский неожиданно столкнулся с Фесенко в Кучакове. Боец попал сюда, как и сотни других. Своих в Борисполе Фесенко не нашел. Был определен комендантом в сводный батальон, который бросили в бой под Артемовной. Солдат был ранен и серьезно контужен. Попав в Кучаково, он довольно быстро оправился от контузии и взялся помогать младшему лейтенанту Крутских в уходе за ранеными, но лучше всего проявил себя в качестве снабженца.