Через четыре часа поисков ему повезло.
— Рон! Неси сюда фотоаппарат! — крикнул он. Его голос эхом разлетелся по каньону.
Через секунду Рон был уже рядом с ним.
— Что ты нашел? Дай посмотреть…
— Я хочу, чтобы он был сфотографирован в том виде, как мы его обнаружили.
Марк вытащил из полевой сумки пятидесятисантиметровую линейку и положил ее на землю рядом с предметом.
— Думаешь, он имеет значение? — спросил Рон, быстро выставляя диафрагму.
— Выглядит очень старым.
— Но его мог здесь оставить кто угодно. Один из членов экспедиции Пита мог забрести сюда во время охоты.
— Не думаю… — Марк застыл, стоя на коленях, пока Рон не сделал шесть снимков. Потом он осторожно вытащил пистолет из песка.
Он методично исследовал каждый квадратный сантиметр каньона. Он зарывал свои сапоги в песок, поднимал осколки скал, склонялся над огромной лупой и то и дело опускался на колени, чтобы прощупать руками песок. Наконец его пальцы наткнулись на что-то твердое.
— Ты разбираешься в пистолетах?
— Нашел кого спросить. Однажды я, правда, участвовал в акции протеста — мы блокировали Тихоокеанское шоссе двадцатью четырьмя машинами, чтобы не пропустить грузовик с химикатами, но об оружии я не имею ни малейшего представления.
Марк повертел пистолет в руках.
— Я думаю, что бы это значило?
— Что у вас там? — крикнул Холстид.
Марк повесил полевую сумку на плечо и размашистым шагом подошел к Холстиду. Он протянул ему пистолет:
— Вы разбираетесь в этом?
Глаза Холстида округлились. Он вскочил, схватил пистолет и стал внимательно рассматривать его со всех сторон.
— Я эксперт по оружию, доктор Дэвисон. Я коллекционирую старинные пистолеты.
— Вы можете сказать мне тип и возраст этого?
— Это револьвер двойного действия системы Боумонт-Адамс. Он был изобретен в середине девятнадцатого века в Англии и пользовался большой популярностью, потому что позволял простым движением одновременно взводить курок и производить выстрел. Если мне не изменяет память, он уже заряжался патронами с центральным бойком.
Холстид попытался открыть шестизарядный барабан револьвера, но ему это не удалось.
— Каков его возраст?
— Трудно сказать, доктор Дэвисон, ведь он сильно пострадал от ржавчины.
Он вертел револьвер в своих руках, подвергая каждую деталь тщательному осмотру, пока не дошел до приклада. Дерево выцвело и прогнило, но на нем, хотя и с трудом, можно было различить гравировку.
— Разрешите?
Холстид взял увеличительное стекло и молча посмотрел на буквы.
— Что там написано?
— Я, к сожалению, не могу составить полное имя, но кажется, пистолет принадлежал сэру Роберту.
Марк взял револьвер и лупу и принялся исследовать его с той же тщательностью.
— Вы правы, — пробормотал он. — По крайней мере, это вполне вероятно. — Он обернулся. — Рон, порядок, приступаем к работе!
Каньон имел форму трапеции, при этом самым широким местом была его дальняя часть. У входа он сужался примерно на пятьдесят метров и превращался в узкий извилистый проход, ведущий к основному Вади, поэтому «лендроверам» пришлось медленно ехать друг за другом. Уже на месте рабочих распределили по заново размеченным участкам. На этот раз каждый получил квадрат в пять раз меньше того, что нужно было исследовать раньше. Но все равно это были довольно большие участки — каньон был размером с два футбольных поля, — нужен был не один день, чтобы все тщательно обыскать.
Пока Абдула и два его помощника следили за феллахами, чтобы те добросовестно осматривали каждый камень и каждую скалу и тщательно обыскивали землю, как будто речь шла о потерянной золотой монете, Марк и Рон задержались у «лендроверов», где они расположили свой временный штаб. Марк расстелил на капоте новую карту и прижал ее камнями. Время от времени он осматривал каньон в бинокль. Жасмина Шукри в это время сидела в одной из машин на случай, если понадобится обрабатывать укусы скорпионов и ядовитых змей. Хасим ель-Шейхли расхаживал по каньону и делал какие-то записи. Алексис предпочла остаться в лагере, она жаловалась на сильные головные боли.
Именно Сенфорд Холстид нашел кострище. Он настоял на том, чтобы принять участие в поисках, и выбрал себе небольшой участок в тени. Полчаса он провел, ворочая обломки скалы при помощи лома, и вдруг ему повезло.