— Рон? — Марк начал замерзать на пронизывающем морском ветру.
Наконец его друг пожал плечами, захлопнул крышку люка и выпрямился. Он был одного роста с Марком, но из-за своей невероятной худобы казался гораздо выше. Чисто выбритое лицо, васильковые глаза и длинные, почти до плеч, платиновые волосы делали его похожим на сёрфера лет двадцати пяти.
— Что стряслось? — спросил он. — Никогда еще не видел тебя здесь в такую рань. Бог ты мой, ну и видок у тебя!
— Да, чувствую себя отвратительно, не спал всю ночь. Я хочу, чтобы ты поехал ко мне домой. Мне обязательно нужно тебе кое-что показать.
— Сейчас? Я занят. Нужно выкачать воду из трюма, пока она не добралась до корпуса.
Задумчиво пощипывая бороду, Марк оглядел «Тутанхамон». Несмотря на все усилия, постоянно прилагаемые Роном, яхта все равно выглядела изрядно обшарпанной. Хотя, с другой стороны, Рон никогда не придавал большого значения внешнему виду. При попутном ветре «Тутанхамон» мог, пожалуй, развить скорость до тринадцати узлов.
— Рон, ты слышал что-нибудь о Невиле Рамсгейте? — спросил Марк.
Рон спрыгнул в кубрик, наклонился и стал рыться в вещах.
— Да, — крикнул он Марку, — один из первых египтологов. Еще до Питри, я думаю. Он занимался измерением пирамид.
— Он также проводил раскопки в Тель Эль-Амарне.
— Точно. Об этом я тоже что-то читал. — Пытаясь что-то найти, Рон шарил руками в воде, которая проникла даже в поплавки. — Черт побери! — пробурчал он.
— Что случилось?
— Не могу найти насос.
— Рон, ты не можешь это отложить?
Рон снова выпрямился.
— А в чем, собственно, дело?
Марку хотелось бы выговориться и разделить с другом возбуждение, от которого у него сосало под ложечкой. Но он сдержался.
— Я бы хотел, чтобы ты взглянул на одну вещь у меня дома.
Рон откинул назад спадающие на лицо светлые пряди.
— Снова сенсационная находка?
— Поедем ко мне.
— А это не может подождать?
Марк отрицательно покачал головой.
— Ну ладно… — Рон выразительно взглянул на небо и вздохнул. — Все равно, похоже, снова пойдет дождь.
Они ехали на машине Марка. По дороге Марк рассказывал о коротком, необычном визите Сенфорда Холстида, при этом он старался точно вспомнить все сказанное гостем. Хотя он и обмолвился о содержимом свертка, принесенного Холстидом, но рассказал далеко не все, закончив словами:
— Знаешь, после того как меня прокатили с местом профессора, я чувствую себя ужасно неуверенно и с радостью хватаюсь за все, что мне предлагают. Этот Холстид хочет, чтобы я поехал в Египет и начал там раскопки. Звучит слишком заманчиво. Поэтому я подумал, что будет лучше, если ты посмотришь на все это еще раз и скажешь, что ты об этом думаешь.
Когда они вышли из машины и почувствовали на лице первые капли моросящего дождя, Рон подумал вслух:
— Для начала мне нужно выпить кофе. Я тоже почти всю ночь не спал.
Марк искал ключ от входной двери:
— Все писал о своем Эхнатоне?
— Нет, проявлял пленку с дельфинами, которую отснял на острове Каталины. Из тридцати шести кадров получился только один. — Рон поежился, когда на него из дома пахнуло леденящей сыростью. — И как только ты это выносишь?
— Хочешь, разведу огонь? — крикнул Марк, направляясь в кухню, которая была все еще не убрана со вчерашнего дня.
Через пять минут, когда дождь уже начал барабанить по крыше, оба египтолога сидели у пылающего камина и пили горячий кофе. Марк молча протянул Рону потертую книгу.
— Выглядит довольно старой.
— Сто лет, если быть точным. Прочти первую страницу.
Рон внимательно пробежал глазами размашистый, кудрявый почерк:
— Невиль Рамсгейт, а как же ты…
— Мне принес ее Сенфорд Холстид вчера вечером. Я прочел весь текст, но тебе не обязательно это делать. В первой части сплошные восторги по поводу Каира и его путешествия на пароходе вверх по Нилу. Перелистни на июнь — это приблизительно в середине книги и начни читать примерно с двадцатого числа.