– Чистый? Не понимаю… – растерялась Неамара.
– Девственно-чистый, – объяснило древо. – Ни разу не измаравшийся половой связью.
Сердце мага лихорадочно заколотилось. Его страшную тайну только что обнародовали. Сохранять невозмутимость уже было невозможно. Да и стоило ли? Держать себя в руках стало еще труднее, когда он заметил расплывшуюся в улыбке физиономию Деоса.
– Я знал, что все запущенно, но не думал, что настолько! – задорно, словно сорвал куш, воскликнул черт. – Уверен, даже в светлых угодьях таких целомудренных личностей не сыщешь. Ну у меня и компания! Диву даюсь!
– Он здесь не из-за этого, – напомнил о грехе эльфа Иандаэль.
– Так берите Америуса. Он весь ваш, – не слыша ангела, предложил дереву Деос.
– Какого… – хотел огрызнуться некромант, но был прерван голосом древа.
– Заманчиво… – протянуло оно. – Но излечить почву может только Блуд. Блуд, что не испытывал телесной близости.
– Прощай, Френзис со всеми его жителями, включая меня, – печально вздохнул информатор.
– Где нам такого искать? – попыталась выведать у древа Неамара.
– Этого я не знаю. Запах чистоты, словно шлейф быстро испаряющегося дорогого парфюма, тонет в стоящем повсюду смраде нечистот. Я чувствую только их.
– Так… – задумчиво произнесла демонесса. – Предположим, мы найдем такого греха, что дальше?
– Помните озеро, в котором вам повстречался озерный черт?
– Да, – кивнула Неамара.
– Вы его убили, а это был мой хранитель, – гневно заявила хозяйка рощи.
– Упс… И снова наследил остроухий… – издевательский комментарий принадлежал Деосу.
– Мы не знали! Честное слово, – испугавшись за судьбу Америуса, выкрикнула в его защиту Неамара. – И ваш хранитель вынудил нас защищаться!
– Я вас не виню, – сказало древо. – Озерный черт слаб перед невинностью. Поэтому он пытался искусить Америуса, и ваш товарищ ответил взаимностью, завлекшись световой игрой. Но кто бы мог подумать, что вы справитесь с моим хранителем. После его смерти озеро затянулось гнойной пленкой. Таких чистых водоемов в гнилой роще было четыре, а благодаря вам их теперь осталось только три.
– Чем они так важны? – не понимала Неамара.
– Эти озера – мои сердца, и они сдерживают рост заразы, – честно ответила хозяйка рощи. – Я предполагаю, что болезнь стала развиваться значительно быстрее потому, что вы лишили жизни того, кто поддерживал чистоту воды. Три моих оставшихся незапятнанных сердца никак не справляются с возложенной на них нагрузкой. Блудные отпрыски еще больше отягощают мое существование своей распущенностью. Была надежда, что они опомнятся и все-таки задумаются об искуплении, но уже слишком поздно. Ситуация требует кардинальных мер.
– Боюсь, нам уж точно не под силу оживить озерного черта, – с сожалением произнесла демонесса.
– Вам нет, а вот нравственно и физически чистому Блуду вполне. Приведите его или ее туда. Пусть окунется в загнившее сердце. Посеет там новую жизнь в обмен на девственность.
Слова древа воодушевили Неамару, которая уже почти была готова признать поражение. Она, сжав пальцы в кулак, твердо проговорила:
– Тогда не будем терять времени. Нам поскорее нужно его найти.
– Не смею вас задерживать, – благосклонно отозвалась таинственная незнакомка. – Вряд ли мы еще раз встретимся. Желаю вам побыстрее отыскать моего чистого отпрыска, хоть я в это и не верю.
Древо умолкло. У всех было ощущение, будто им овладел непробудный сон. Даже его дыхание стало более глубоким и размеренным. И тогда пятерка поспешила покинуть тайное святилище – центр блудного мироздания, чтобы отправиться со сверхважной миссией обратно в город.
– Не могу поверить, что я всему виной! – выбираясь из дупла, воскликнул Америус. – Скольких я убил из-за собственного слабоволия?
– Не меньше пяти тысяч уж точно, – помог ему информатор.
– Когда-нибудь рану все равно бы прорвало, – успокоил его Иандаэль.
– Но я ускорил процесс! – не успокаивался маг, нагоняя ушедших вперед Неамару и Шиву.
– Все идет естественным путем. Земли Блуда не выдержали застоя, – объяснял представитель Смирения. – Началось их самоочищение – то, чего не захотели добровольно сделать ее жители, так за все время и не прибегнув к душевному исцелению.
– Невозможно! – без остановки винил себя Америус. – Эта чертова сфера свела меня с ума! Она оживила меня, но стоило ли это того?! Я успел тогда всех поднять, я выполнил свой долг! Мое возвращение не имело никакого смысла. Вот что бывает, когда вторгаешься в естественный ход вещей! За мое воскрешение поплатился весь Френзис.
– Так было необходимо, – произнес ангел.