— Тело было уже без сознания, когда его втянули на ветки, — сделал заключение патологоанатом.
Костя Сарычев находился в кабинете вместе с начальником. Местное отделение милиции на трое суток любезно предоставило им свое помещение. Павлов мысленно ругался, что их вызвали сюда, предполагая какую-то связь с прежним делом. Тогда оно ушло в архив — Павлов теперь явственно припомнил, что начальство не захотело раздувать — все списали на банальное самоубийство. Теперь, здесь, в отдаленных уголках тайги, в разгар строительства БАМа, им вдвоем с Костей предстояло распутать этот замысловатый клубок. Четыре жертвы исчезли бесследно, пятая — удавлена на дереве. Как будто у них тут своих сыщиков не хватает, язвительно подумал про себя майор, а сам обратился к врачу:
— Никаких следов под ногтями? Может, она царапалась, прежде чем убийца обездвижил ее тело. Кстати, как ему это удалось?
— В крови установлен введенный ей препарат сильного снотворного. Просто-таки сумасшедшая доза! Была добавлена в вино.
— Мы еще не установили личность, — кивнул Павлов, — но картина постепенно проясняется. Некий достаточно сильный субъект — назовем его примитивно «Силач» — где-то в укромном месте напоил жертву вином. Доставил на место трагедии… — Павлов осекся. — А как доставил, черт возьми? Ни следов протекторов шин, ни колеи от мотоцикла. Не пешком же он притащил её туда!
— Вы забываете, товарищ майор, что в распадке за поляной протекает рукав реки, — вставил радостно молодой лейтенант, получивший возможность блеснуть памятью. — Излучина реки как раз упирается в стену сосняка, за которой поляна. — Костя буквально светился от счастья, отчего патологоанатом понимающе хмыкнул.
— Ну-ка, ну-ка, покажи на карте! — подался вперед майор. При свете зарождающегося таежного дня провел лупой, находя район преступления. То, что девушка не удавилась сама, уже не вызывало никаких сомнений. — Молодец, помощник! — поздравил начальник. — Старею, братец. Совсем упустил из виду эту широкую протоку. А ведь верно! Названный нами «Силач» мог попросту приплыть туда в лодке.
— И что мы имеем? — подал голос врач.
— Ну, давайте предположим пару вариантов. Первый: наш некий незнакомец пригласил прокатиться по бурным порогам реки — она, кстати, в том месте уже более спокойная. То, что жертва из Тынды, из какой-нибудь комсомольской бамовской бригады, тут и ежу понятно. Во время катания плеснул ей заряженное снотворным вино. Та выпила. Свалилась без чувств. Стоит учесть, что убийца обладал достаточной силой, чтобы затянуть ее на ветви дерева. Там соорудил петлю — надо сказать весьма замысловатую — дернул вниз, жертва повисла. Спустился, прошелся по поляне, заметая следы, поправляя кусты, и отбыл тем же макаром, что и прибыл. На лодке, иными словами.
Повисла пауза.
— А второй вариант? — скрипнул на стуле Костя.
— Придумай сам, — откинулся спиной к стене майор. За спиной висела карта таежных массивов, испещренная железнодорожными пунктирами прокладки, флажками и кружочками, обозначавшими поселения бамовцев. Где-то, в этих поселениях затаился их незнакомец.
Раздался звонок телефона. В проем двери просунулась любопытная физиономия дежурного:
— Тында вызывает, товарищ майор.
— Слушаю! — Павлов взял трубку. — Да. Фотографии были отправлены вчера вечером. Что-о???
Он резко подался вперед, отчего со стены посыпалась штукатурка.
— Уже установили личность?
Костя напряженно слушал, как начальник рывками разговаривает с отделом милиции Тынды.
— Записываю! Так… Людмила Васильевна Кривошеева. 23 года, не замужем. Уроженка Саратова. Накануне смерти было день рождения. Родственников нет… Так… родители погибли в автокатастрофе 10 лет назад. Пишу-пишу! Воспитывалась в интернате… — Павлов осекся, вверх взметнулись брови. — Как? Говорите громче!
Обвел Костю с врачом хмурым взглядом.
— А вот это уже интересно. Местожительства установили? Спасибо! Выезжаем!
Бросив трубку, на миг задумался. Закурил, пуская дым в потолок. Поправил очки. Костя не находил себе места.
— Что там, товарищ майор?
Тот как-то странно взглянул на молодого помощника.
— Забавная штука получается, товарищи криминалисты. Девушка-то наша непросто какая-то комсомолка из строительного отряда. Она… — он запнулся. — Она, как бы это сказать… в общем, девица легкого поведения.
— Проститутка? — тут же нашелся врач. — Так их за границей называют.