На обратном пути я купила маккиато в итальянском кафе напротив Монро и быстро осушила его. Выбросила стакан в урну у здания. И решительно направилась в то последнее место, куда мне хотелось идти.
6
Второй шанс
Прогулка от лифта до квартиры моей тёти на четвёртом этаже казалась необычно долгой. Нервы натягивались всё сильнее — как всегда, когда я приближалась к её двери (— «К твоей двери», — слышала я голос Фионы). Дрожь от необходимости войти внутрь смешивалась с тревогой: вдруг я снова увижу того незнакомца? Очень хотелось, чтобы его там уже не было.
Я остановилась перед дверью с номером B4. Латунный дверной молоток в форме львиной головы смотрел на меня, застыв в вечном полурёве, полукрике.
— Так, план такой: если он там, гоню его битой из шкафа. Если его нет — живу спокойно, — пробормотала я себе под нос, роясь в сумке в поисках ключей. — Не психуй, как в прошлый раз. Дыши.
Гораздо легче сказать, чем сделать.
Руки дрожали, когда я вставила ключ в замок и повернула. Я не была суеверной, но этот бесконечный спор у меня в голове — «пусть его не будет… пусть он будет…» — слишком напоминал игру в ромашку.
Дверь скрипнула на ржавых петлях, и я осторожно заглянула внутрь.
Никаких звуков…
Может, он ушёл.
— Эй? — позвала я. — Господин Убийца?
Тишина.
Хотя, если бы он действительно был убийцей, стал бы он откликаться? Я слишком много думала. Скользнула внутрь и закрыла за собой дверь. В квартире стояла тишина, через занавески в гостиной лился мягкий золотисто-оранжевый свет. В лучах солнца кружились пылинки.
Я поставила сумку на барный стул у стойки и прошлась по комнатам. Он исчез. Его вещей тоже не было.
Но облегчение быстро сменилось тревогой. В квартире всё осталось таким же, каким было семь лет назад. Календарь застыл на той же дате. Портреты на стене вернулись на свои места, хотя тётя либо отдала их, либо уничтожила, а я спрятала оставшиеся в шкаф в коридоре. В спальне снова стояла её кровать, а в кабинете — книги, хаотично нагромождённые на полках, хотя я была уверена, что убрала большинство в коробки.
И тогда я увидела записку. Она была написана на обратной стороне старого чека, размашистым и неразборчивым почерком, который я не узнала.
«Извините за вторжение — Я»
Я перевернула чек. Дата — семилетней давности. Из магазина на углу, который уже давно превратился в дорогой бутик мебели — такой, что обычно мелькает в шоу о «деревенском шике» и стенах из шиплапа.
У меня сжалось горло.
— Нет, нет, нет… — прошептала я.
Две голубки сидели на подоконнике, прижавшись к стеклу, будто хотели попасть внутрь и посмотреть, что будет дальше. Они выглядели потрёпанными после утреннего переполоха.
— Нет.
Голубки возмущённо заухали.
Я сжала зубы, скомкала чек в кулаке и бросила обратно на стойку. Взяла сумку. Вышла из квартиры. Захлопнула дверь. Потом снова её открыла. Зашла. Чек всё ещё был на месте. Я развернулась. Вышла. Вернулась. Чек лежал на прежнем месте.
— Я могу делать это весь день, — сказала я квартире, а потом захотелось ударить себя за то, что разговариваю с пустыми стенами.
Хотя было ощущение, что я говорю с тётей. Она бы как раз могла устроить мне такой розыгрыш. Мы всегда спорили, хотя я её любила. Она говорила, что я слишком зажата, слишком организованна, как мои родители.
Но мне просто нравились планы. Нравилось им следовать. Нравилось знать, что и когда произойдёт.
И да, это в точности то, что сделала бы моя тётя.
На шестой раз, когда я зашла, я снова увидела скомканный чек и голубей, смотревших на меня, будто я полная дура. Развернулась…
И столкнулась лицом к лицу с незнакомцем.
— О, — удивлённо выдохнул он, его бледные глаза расширились. — Ты уже вернулась.
Я резко отступила назад, вскинув сумку.
— Клянусь богом…
— Я всё ещё ухожу, — поспешно добавил он, подняв руки в знак капитуляции. — Просто забыл зубную щётку.
Я нахмурилась.
— А.
— Можно я её возьму?
Я снова закинула сумку на плечо.
— Раз уж ты так вежливо попросил… — Я отошла в сторону, позволяя ему пройти дальше в квартиру.
Он закинул сумку через плечо, на ремне всё ещё болтался багажный ярлык с аэропорта. Пока он ушёл в ванную за своей щёткой, я осталась стоять на краю гостиной, нервно ковыряя кутикулы. Он вскоре вернулся, держа её в руке с победным видом.
Может, когда он уйдёт, я тоже вернусь в своё время, подумала я.
— Странная штука, — сказал он, помахивая зубной щёткой, — но без неё никак.