— Случается даже с лучшими! — бодро сказал он.
В этой камерной обстановке Джеймс Эштон казался приветливым и терпеливым учителем, но его улыбка была какой-то… отстранённой. Каждый раз, когда редакторы задавали вопросы, он словно возводил вокруг себя невидимую стену. Я искала хоть какую-то трещину в его фасаде, пыталась разглядеть того человека, которого видела на собрании, но он явно хорошо потренировался. Никого не подпускал. С одной стороны, это было умно и профессионально, а он был очень профессионален. Но я всё равно задавалась вопросом, почему и когда он научился так искусно держать дистанцию.
Несмотря на это, сам мастер-класс оказался таким весёлым, что я вскоре забыла обо всех своих тревогах. Мы умудрились рассыпать по всей кухне муку, украдкой отпивали глотки столового вина между тем, как учились выпаривать соус, наши глаза слезились от лука, а еще мы напутствовали курицу в её последний путь, разрезая грудки пополам. На соседней станции Бенджи Андор буквально задыхался от смеха, настолько, что ему пришлось присесть, чтобы отдышаться.
— Я так не выдыхался со времён, когда меня чуть не сбила машина и вытрясла из меня дух, — выговорил он, хватаясь за бок.
В общем, готовили мы, мягко говоря, не очень. Оценки за подачу явно не были нашим коньком.
И когда Джеймс Эштон наконец добрался до нас, он с выражением лёгкого ужаса посмотрел на наши равиоли.
— Они выглядят…
Как вагины. Никто из нас, конечно, не собирался этого говорить.
— Как фирменное блюдо «Оливковой ветви», — невозмутимо ответила я, повторяя его же слова с начала занятия, и сделала ещё один глоток вина.
Дрю в этот момент, кажется, захотела провалиться сквозь землю.
Джеймс прикусил внутреннюю сторону щеки, явно с трудом сдерживая улыбку. Но вот оно — я заметила это. Трещина в его образе.
— Как вы вообще умудрились сделать это? — спросил он, наконец, отводя взгляд.
— Они всё время разваливались, — жалобно призналась Дрю. — Так что мы просто… слепили их обратно.
Он кивнул, оставаясь предельно серьёзным.
— Думаю, на вкус они всё равно будут отличными.
Я закашлялась в плечо, пытаясь замаскировать смех, а Дрю толкнула меня в бок, когда Джеймс отошёл к столу Falcon House.
— Я не верю, что ты сказала, что они выглядят как фирменное блюдо его ресторана! — прошипела она.
— Ну, Дрю, а что мне было сказать? Что они похожи на вагины? — я пожала плечами. — Каждая из них чуть-чуть разная.
Она закатила глаза и начала бросать их в кипящую воду.
— Ты ужасна.
Я толкнула её в ответ.
— И ты рада, что я пришла.
— Безумно.
Остальная часть мастер-класса прошла примерно так же. Мы закончили готовить, а потом Джеймс рассказал немного о том, как он управляет кухней.
— Хорошая кухня держится на мастерстве, но великая кухня — на доверии и общении, — сказал он, мельком взглянув на меня в тот момент, когда я показала ему пальцами «пистолетики» из-за спины Дрю. Он старательно их проигнорировал. — Спасибо, что пришли сегодня. Я знаю, что это не совсем то, через что вам обычно приходится проходить ради приобретения книги, так что я очень ценю вашу готовность погрузиться в мир кухни вместе со мной.
Мне хотелось, чтобы он говорил это с тем же воодушевлением, с каким говорил в квартире моей тёти. Я хотела увидеть того Джеймса — вдохновлённого, горящего своим делом. Но в ярком свете кухни «Оливковой ветви» он казался притушенным.
Сердце сжалось от мысли о двух Джеймсах — том, который ждал меня в квартире тёти, и том, что стоял перед нами. Они были так похожи и в то же время такими разными.
Он не упомянул ни лучших предложений, ни итоговых ставок. Он говорил о еде и технике, о том, что будет рад видеть нас снова, независимо от того, чем всё закончится.
После занятия он обошёл всех, поблагодарил за участие, и мы сложили остатки еды в контейнеры, а затем покинули ресторан, смеясь и подшучивая над Паркером, который чуть не устроил настоящий пожар.
— Я лучший редактор, чем повар! — пытался оправдаться он.
На что Дрю ответила:
— Честно говоря, мы все.
Снаружи, у входа в ресторан, ждала блондинка. Как только Бенджи Андор вышел, она подбежала к нему, и он, наклонившись, поцеловал её в щёку, затем вручил ей свои ужасные равиоли, и они вместе скрылись в сторону станции метро. Паркер недовольно бурчал себе под нос, когда он с командой ловил такси.