Мы встретились с Джульеттой у входа. Она была в стильной кремовой блузке, заправленной в свободные коричневые брюки с ремнём на талии. Волосы убраны в два пучка, на руке подделка сумки Prada, настолько правдоподобная, что я бы поверила, если бы она сама не рассказала, где её купить.
На её фоне я выглядела немного… чересчур просто. Бледно-сиреневое платье до колен с бантом на воротнике. И впервые со дня моего последнего свидания с Нейтом…
— Каблуки?! — ахнула Джульетта. — О боже, ты на каблуках! И такая высокая!
Она тут же вытащила телефон и щёлкнула фото.
— Это точно пойдёт в историю! Такой момент надо запомнить.
Я застонала.
— Да я иногда ношу каблуки!
— Когда хочешь произвести впечатление, — вставила Фиона.
— Как наш будущий автор, очевидно, — парировала я.
Дрю упёрла руки в бока и начала практиковать дыхательные упражнения.
— Кстати говоря, если кто-нибудь из вас опозорит меня сегодня вечером…
Джульетта вытянулась по стойке смирно.
— Будет лучшее поведение! Хотя мне, возможно, придётся спросить, какой вилкой пользоваться, если их будет больше одной…
Я взяла Дрю и Фиону под руки и сказала:
— Не волнуйся, я тоже ошибусь.
И мы вместе толкнули тяжёлую деревянную дверь и вошли внутрь.
По дороге я представляла, каким будет его ресторан.
Может, он будет напоминать тот, о котором он рассказывал мне над холодной лапшой. Длинные столы в семейном стиле, стены глубокого красного цвета, тёплый, уютный свет. Потёртые кожаные кресла. На стенах работы местных художников. Люстры — смесь бра и подсвечников, напоминающих о доме.
И стол.
Стол, зарезервированный для женщины, которую он встречал по выходным когда-то давно.
— Твой стол будет ждать тебя каждую ночь. Лучший в заведении, — помню, он сказал тогда.
Разговор, о котором он, вероятно, давно забыл.
Но я всё ещё носила в сумке тот самый путеводитель, когда мы вошли в его ресторан.
Первое, что я заметила — здесь было слишком ярко. Почти до безупречности. Полированные белые мраморные столы, молочно-белые бра с едва уловимым голубоватым оттенком. Стулья — скорее высокие табуреты, потолок открытый, с новыми серебристыми трубами. Что-то между складом и недостроенным универмагом.
Это было место, где любая ошибка окажется на всеобщем обозрении.
У меня сжалось сердце. Это не была мечта Айвана.
Это была мечта Джеймса.
Хостес сразу узнала Дрю по фотографии на своём планшете и проводила нас к специально отведённому столу. Здесь уже сидели несколько знакомых лиц — Бенджи с невестой, Паркер с женой, ещё двое редакторов, которые были на кулинарном мастер-классе. Мы устроились за одним из больших столов, но стулья были холодные и неудобные, и я чувствовала себя настолько не на месте, что от этого чесалась кожа.
«Притворись, что ты здесь своя, пока это не станет правдой,» — напомнила я себе.
— Как тут шикарно, — заметила Фиона, когда официант принёс нам меню — одинаковые для всех, с семью блюдами. Для Фионы подготовили специальное меню с учётом её беременности. Также нам подали бутылку вина.
— Комплимент от шефа, — сообщил официант, откупорил бутылку и разлил по бокалам.
Когда он ушёл, Дрю подняла свой бокал.
— За хороший вечер, вне зависимости от того, получим ли мы эту книгу.
Остальные чокнулись с ней.
Вино было сухое, с лёгкой кислинкой, и вдруг я снова почувствовала себя так же, как в тот первый день в «Оливковой ветви» — чужой, не знающей, куда себя деть, отчаянно пытающейся найти точку опоры.
Мои друзья обсуждали ресторан, меню, гостей за соседними столиками. Я вполуха слушала, как Джульетта рассказывала про новую рекламную кампанию, которую она разрабатывала вместе с координатором по соцсетям, когда в «гиацинт» вошла знакомая фигура.
Вера Эштон.
Хостес тут же проводила её к лучшему столику в ресторане. Она улыбнулась, усаживаясь, оглядывая интерьер с восхищением. Я извинилась перед друзьями и пошла поздороваться.
— О, Клементина! — воскликнула она, радостно сложив ладони вместе. Сегодня она была в брючно-костюмного цвета шалфея, с жемчужными серьгами. — Какая неожиданность встретить тебя здесь! Чудесное место, правда?
— Да, — кивнула я в ответ. — Как вы?
— Хорошо, хорошо. Я думала, это закрытый показ, а что привело тебя сюда в ресторан Айвана… то есть, простите, Джеймса? — прошептала она заговорщицки. — Он терпеть не может, когда я называю его Айваном на публике. Всё дело в имидже. Глупости, конечно, но со временем поймёт.