В эту атмосферу старины не вписывался лишь один предмет, лежавший на столе кардинала, — новый сверкающий диктофон. Точно такой же был в кабинете у Дункана.
Несмотря на успокаивающую мысль о том, что у них с кардиналом есть хоть что-то общее, Дункан все равно чувствовал себя неловко. Очень хотелось курить, но он был протестантом и ничего не знал о правилах и привычках католического кардинала. Дункан решил потерпеть.
Он вновь вспомнил утренний звонок.
Звонил его преподобие монсиньор Вур.
— Окружной прокурор Дункан? Я секретарь его преосвященства, кардинала Макмануса, архиепископа Лос-Анджелеса, и звоню по поручению кардинала. Его преосвященство очень заинтересовался одним вашим делом.
— Да?
— Я говорю о предстоящем процессе над книгой «Семь минут». Кардинал считает, что у окружной прокуратуры и церкви в этом деле одна общая цель и наше сотрудничество может принести большую пользу.
— Ну… Я с радостью приму помощь из любого источника, но мне не совсем понятно, что вы… или, вернее, его преосвященство имеете в виду.
— Церковь считает, что эта книга должна быть уничтожена. Кардинал думает, что может помочь вам в этом.
— Вы говорите о конкретной помощи?
— Да, поэтому я и звоню, мистер Дункан. Его преосвященство хотел бы встретиться с вами в удобное для вас время, чтобы все объяснить.
— Я с удовольствием встречусь с ним сегодня.
— Отлично. По-моему, будет надежнее, если встреча состоится в канцелярии кардинала Макмануса. Мы находимся на Западной Девятой улице, тысяча пятьсот девятнадцать, рядом с Деловым центром Лос-Анджелеса. В два часа вас устраивает?
— Да. Можете сказать его преосвященству, что я приеду в два. И не забудьте передать, что я очень признателен за… его интерес к делу.
Позже, когда он встречался с Лютером Йерксом, Харви Андервудом и Ирвином Блэйром за деловым ланчем во дворике особняка Йеркса в Бель-Эйре, Дункан рассказал о странном звонке и спросил, что бы он мог значить.
Йеркс немедленно посоветовал прокурору не надеяться ни на какую конкретную помощь.
— Церковь испокон веку занималась цензурой, — сказал он. — Скорее всего, кардинал заверит вас, что Бог на нашей стороне. Едва ли стоит ждать чего-нибудь большего.
После этого о встрече с кардиналом было забыто и разговор зашел о более важных делах. Вечером в большом зале отеля «Беверли-Хиллз» должно состояться собрание по вопросу о сборе средств в фонд общества борьбы за праведную жизнь. Ирвин Блэйр позаботился о том, чтобы главным докладчиком был окружной прокурор, Элмо Дункан. Его речь будет называться «Свобода совращать». Именно из-за нее они и собрались на ланч.
Сейчас окружной прокурор ждал в канцелярии лос-анджелесской епархии и спрашивал себя, что «полезного» может предложить кардинал Макманус? Будет ли его помощь заключаться только, как цинично выразился Йеркс, в благословении Божьем? Или это окажется что-то более существенное?
— Мистер Дункан, извините, что заставил вас ждать. Большое спасибо за то, что пришли.
Голос раздался из дальнего угла комнаты, и Дункан повернулся. Кардинал Макманус закрыл дверь и поднял руку, приветствуя гостя. Дункан часто видел его фотографии в газетах и журналах и всегда думал, что на них кардинал выглядит на свои семьдесят восемь лет. Сейчас, несмотря на то что он был облачен не в пышные церемониальные одежды, а черный костюм и сорочку с тугим стоячим белым воротничком, седые волосы его выглядели все так же, будто хлопковые, под глазами набухли мешки. Изрезанная морщинами кожа, согбенная спина. Но фотографии не могли передать резвости и проворства кардинала. Прихрамывая, он быстро пересек комнату. Его проницательные глубоко запавшие глаза изучающе смотрели на Дункана. Одна тонкая рука теребила отворот черного пиджака, вторая была протянута для рукопожатия, и Дункан принял ее.
— Очень рад познакомиться, кардинал Макманус.
— Это мне надо радоваться, сэр. Большое спасибо, что приехали в такую даль. Я попросил о встрече здесь не из-за своего возраста или болезни, а потому что мой приезд в прокуратуру может быть неправильно истолкован определенными кругами. Пусть как можно меньше людей знают, что у церкви и государства в этом деле общая цель.
— Я хорошо вас понимаю, ваше преосвященство.
— Устраивайтесь поудобнее, — сказал кардинал, подводя Дункана к длинному коричневому дивану.
Дункан вежливо подождал, пока священник усядется, потом сел в нескольких футах от него.