Заякориться Ёнку было негде, но выбирать не приходилось, и он вырыл углубление в снегу, уперся плотнее. Марсий лег на живот, и Ёнк начал его спускать. Он спустил его на пятьдесят метров, в половину веревки, пока узел не уперся в карабин. Узел не пролезал в карабин, препятствуя спуску. Этим он тормозил Марсия, он опирался на здоровую ногу, чтобы ослабить веревку. Тогда Ёнк выщелкивал ее, пропускал заново, чтобы узел оказался с другой стороны. Затем опять опускал на пятьдесят метров. Марсий закреплялся, как мог. Ёнк сползал до него. И все повторялось по новой. Ёнку хотелось спустить тулонца побыстрее. От удара о камни травмированная нога Марсия сгибалась в колене, и он истошно орал. Марсий злился про себя и твердил под нос: «Помедленнее!».
Но нельзя было мешкать, и тулонец не винил пацифа, а терпел. У Ёнка вид был свирепый, Марсий смотрел на него и думал, как, должно быть, все это злит пацифа. Ёнк понимал, какой силы боль испытывает Марсий, но делал вид, что равнодушен, продолжая спуск. Они рыли в снегу кресла для Ёнка, их едва хватало на одну веревку. Рыхлый снег не позволял как следует закрепиться. Окоченевшими руками Ёнк молча перебирал толстую и неповоротливою веревку. Марсий был поражен его терпению и напористости. Это был невероятный поступок. Марсий ни разу не слышал, чтобы кого-то спасали в инопланетных горах вот так, в одиночку.
К вечеру их накрыла снежная буря. Холод и вьюга свирепствовали вокруг. Марсий потерял много крови, прибавить к этому болевой шок и сильное обезвоживание. Логично было бы вырыть пещеру в снегу, укрыться, достать шкуры, растопить снег и поспать, но они не могли. Ситуация вышла из-под контроля, потому что нельзя было вырыть пещеру, не рискуя быть погребенными в ней заживо. Буря усиливалась. Проклятый снегопад!
Ёнк спускал Марсия вслепую, вопреки всему. Он списал ситуацию на спешку, которую они проявляли на опасном спуске и на плохую погоду, естественную в этой точке полюса. Надежда выбраться была. Ёнк молча и терпеливо травил веревку, думая: «Вот еще раз, потом еще, и мы на леднике». Неожиданно Марсий уперся руками во что-то твердое. Это был лед. Склон стал круче, а значит, дальше следовал обрыв. Марсий испугался. Он стал звать пацифа:
— Ёнк, Ёнк!!!
Но тот не слышал его из-за сильного ветра и продолжал травить. Марсий достиг обрыва и полетел вниз. Повиснув на веревке, он беспомощно болтался в пустоте. Ёнк сразу почувствовал, что нагрузка на веревку усилилась, но не придал значения, подумав, что изменился уклон. Марсий посмотрел вниз, под ним была отвесная стена. Он с ужасом понял, что сорвался. Видно было, что под обрывом, в двадцати пяти метрах под ним, зияла ледяная щель. Он пытался ледорубом зацепиться за стену, она была совсем близко, но не успел. Ёнк продолжил травить веревку, Марсий снизился еще, и теперь уже шансов зацепиться не было никаких.
Марсий кричал:
— Не надо!
Он понимал, что длины веревки не хватит для того, чтобы он достиг опоры, а без опоры он не может ослабить веревку. Ёнк дошел до узла. Потом дернул, давая сигнал Марсию ослабить веревку. Но этого не случилось. Никакой реакции. Ёнк терялся в догадках, что могло произойти. Марсий понял, что достучаться шансов не было. Единственным выходом было лезть по веревке вверх. Он снял перчатки и достал из комбинезона два прусика, тонких страховочных шнура, которые в последний момент сплел для него Хет.
В голове крутилась цитата из учебника, запрятанная в разделе факультатива:
«Прусик ездит по веревке и затягивается от рывка. Пристегиваешь к нему карабин и встаешь, как в стремя. Тянешь их вверх по веревке и подтягиваешься. Так происходит подъем».
Редкая информация. Тот, кто размещал ее в учебнике, вряд ли думал, что кому-либо из тулонцев доведется воспользоваться этим способом. К счастью, Марсий этот пункт знал и именно сейчас в ледяных инопланетных горах им воспользовался.
Марсий пытался обвязать прусик вокруг веревки, но он не слушался. Пальцы окоченели. Тулонец перестал их чувствовать. Он пробовал по-всякому — зубами, губами — но прусик не обтягивался.
Ёнк, находящейся в неведение, смертельно замерзал. Он не мог найти разумного объяснения тому, что Марсий не ослабляет веревку. Разве что только тулонец был без сознания от сильной потери крови?
Марсий привязал первый прусик и пристегнул к карабину на груди, чтобы держать равновесие. Стал привязывать второй, но это было бесполезно. Прусик выпал из обледеневших рук и полетел в пропасть. Марсий смотрел, как он падает. От собственной беспомощности тулонец пришел в ярость. Эта планета испытывала его на прочность с самого начала, но именно это испытание было, похоже, ему не под силу.