— Ты видишь, это мужчина и женщина. Вот, — говорил Хет, проводя пальцем вдоль изящного изгиба древесины. — Похоже, что они кружатся в танце, взявшись за руки, разве нет? — искренне удивляясь, спросил он, мечтательно разглядывая природную скульптурку, вращающуюся в перепачканных руках Ёнка.
— А по мне, так это череп с большущей челюстью, — взглянув на корягу через свет серебряного спутника и ухмыльнувшись, произнес Ёнк.
Он бросил корягу в кучу, хотел уже уходить спать, как вдруг его внимание привлек другой предмет, чуть интересней первого. Плоский, дырявый камень загадочной формы.
— Так! — многозначительно произнес пациф. — А эту нелепость как поворачивать?
— Вот так! — со счастливой улыбкой художника, нашедшего благодарного зрителя, воскликнул Хет.
И хотя зритель был не самый благодарный, наличие хоть какого-то человека рядом, да ещё и проявившего интерес к его творчеству, вызывало в нем восторг.
— Смотри, самое большое отверстие символизирует спутник этой планеты, вот эти мелкие — это звезды, полоса щербинок — море, а здесь, видишь фигурку — это человек. Он одинок. Сидит в ночи у моря и смотрит на звезды, — тихо говорил Хет. — Я сделал целую серию таких камней, и этот, поверь, этот самый лучший! Если приглядеться, можно увидеть даже лицо этой крохи, — прошептал он, указывая пальцем на ямку, и впрямь напомнившую Ёнку силуэт сидящей фигуры.
Завершив разъяснение, Хет внимательно посмотрел на Ёнка, словно ожидая оценки.
— Что? Ждешь, что я расплачусь? Даже не думай. Единственное, что приходит мне на ум, это: «Сколько же надо было долбить по камню, чтобы так его изуродовать!» — саркастически улыбаясь, произнес Ёнк, аккуратно погружая камень обратно в мешок.
— Тебе не нравится? — грустно спросил Хет. — Ну, тогда, посмотри на это.
Хет протянул ему еще одно произведение.
Первое, что увидел Ёнк, совсем его не впечатлило — серый невзрачный предмет, напоминающий очередной камень. Недоуменно поморщившись, он хотел было встать и уйти, но восхищенный взор мурийца его остановил.
— Не суди ни о чем по оболочке. То, что снаружи кажется серым и унылым, внутри может хранить свет целой галактики, — тихо и осторожно, словно опасаясь кого-то спугнуть, прошептал Хет.
С загадочным выражением лица он медленно стал раскрывать предмет. Ёнк без эмоций всматривался в растворяющуюся щель. Эффект, произведенный от увиденного, заставил его сердце всколыхнуться. На двух белоснежных перламутровых чашах, купаясь в лучах звездного света, сияла огромная черная жемчужина. Переливаясь космическим блеском, она завораживала своей сказочной красотой. Тишина, слабое потрескивание уже затухающего костра и отголоски далеких волн океана окутывали ее слабым туманом. Она постоянно менялась, играла и настойчиво звала за собой.
— Что это? — спросил Ёнк.
— Это моя планета. Я открыл ее и живу на ней, — тихо, с улыбкой, ответил Хет.
Ёнк пребывал в молчании. Видимо, на этот счет сострить ему было нечего. Диковинный предмет был бесконечно красив. Теоретически он знал, что существуют в мире вещи, способные пробрать до слез, растопить лед в сердце даже самого последнего невидящего, пробудив в нем искру любви и света. Видимо, для Ёнка ею стала маленькая черная планета, сидящая в теплых руках человека, отнесшегося к нему с искренней добротой.
— Всмотрись в ее глубину, она отражает душу, — с улыбкой произнес Хет, поднося раковину к глазам Ёнка.
Пациф внимательно стал всматриваться в крохотный сияющий шар. Жемчужина манила его. Он не мог оторвать глаз. Он долго смотрел на нее, и неожиданно ему показалось, что он видит внутри клинок Сюйци и глаза императора. Ёнк перевел взволнованный взгляд на Хета.
— Я дарю тебе ее! — произнес Хет.
— Это же твоя планета? — напомнил ему Ёнк.
— Ты достоин ее больше, чем я, — ответил муриец.
Ёнк улыбнулся. Он и не думал, что этот необыкновенно трудный, длинный день мог так закончиться. Он смотрел на Хета с благодарностью. Никогда раньше он не встречал подобных ему людей. Этот мальчик не обижался на него ни за крики, ни за оскорбления. Он безропотно выполнял всю работу, ни разу не сорвавшись и не показав даже, что устал. От него исходило столько добра, любви и понимания. Ни с кем раньше Ёнк не чувствовал себя так уютно. Хет действительно приободрил его, и именно в этом был талант мурийца. К Ёнку вернулся его оптимизм. Ему еще сильней захотелось вернуться в его мир и спасти людей, хотя бы даже потому, что среди них могли встречаться такие, как Хет.
Глава 19. Хет и монстры.