- Ривейн обеспечил меня охраной, предоставил мне всё необходимое, кроме свободы и права на собственное тело, – всё тем же мёртвым голосом продолжала сьера Марана. – Из-за магической клятвы я не могу себя изуродовать или покончить с собой. Имейте в виду. Кроме того, я не могу нанести регенту прямой вред: ударить, убить, добавить яд в его пищу или что-то в этом роде.
- Я и не собираюсь, – пробормотала я, внезапно испугавшись до колик: а вдруг за этим меня и отправляют во дворец? Максимально приближённое лицо, от которого регент не ждёт опасности. Может, всадить кинжал в сердце я и не смогу, а вот добавить яд…
- Просто предупреждаю. Не стоит пытаться его ударить.
- Сьера, – вопросов у меня оставалась масса. – Вы уже пять месяцев замужем, и… до сих пор не… Зачем тогда нужны эти сложности с подменой? Если за пять месяцев у регента не появилось наследника, то с большой долей вероятности…
- Я была беременна, но упала с лестницы около месяца назад, – всё тем же ледяным голосом сказала Марана. – Плод умер.
- Вы же не можете причинить себе вред… – у меня волосы на голове зашевелились, кажется, от ужаса.
- Верно. Каблук на одной из моих туфель был сломан, я об этом не знала. Однако если подобное произойдёт ещё раз, возможно, иметь детей я больше не смогу. Мы не можем рисковать.
Мне хотелось закрыть лицо руками, но я невольно только выпрямила и без того ровную спину и постаралась смотреть так же, как и она, отстраняясь от чувств и себя самой.
- Однако родить ребёнка от другого вы не против.
- Это не имеет значения для вас, – холодно обронила женщина. – Не спорьте. Ваше дело выполнять поставленные задачи.
Часть 4.
***
Ветер, холодный осенний ветер, трепал мои светлые волосы – мне всё ещё было трудно привыкнуть к их нежному платиновому оттенку. Волосы необходимо было спрятать под маленькую зелёную шапочку с пером, это было неудобно, но делать сложную гладкую причёску было нельзя – сьера Марана предпочитала носить распущенные волосы. Приходилось привыкать к постоянно лезущим в лицо прядям.
Происходящее казалось нереальным.
Два месяца, которые я провела у Брука и прочей шайки Каллера, который так и не соизволил показаться мне на глаза и познакомиться лично, были вечностью, но и эта вечность истекла. Нельзя сказать, что я совсем не покидала своей временной темницы, напротив – выезжала почти ежедневно обучаться верховой езде, но всё это было не то, всего лишь репетиция.
И сейчас всё внутри меня пульсировало и замирало.
Я попрощалась с Арвандом вчера и поклялась ему, что вернусь и заберу его, и мы вместе вернёмся домой, к остальным. Он спрашивал меня о братьях, и я рассказывала, каждый раз выдумывая новые подробности, сдерживаясь, чтобы не заскулить от необходимости быть сильнее и увереннее, чем он. Я знала, что всё это было ложью – и мои рассказы, и мои обещания, и всё равно старалась поверить себе же самой, чтобы быть убедительнее.
Этот кошмар закончится. Мы вернёмся домой. Вместе. Обязательно.
- Вы не боитесь? – не выдержала я перед нашим выходом из дома прямиком в Вестфолкский лес, обращаясь к собранному молчаливому Бруку.
- Что? – погружённый в собственные мысли, он, казалось, не вдумался в смысл моего вопроса.
- Я не связана с вами никакой магической клятвой.
- И что?
- Я же могу… ну… всё о вас рассказать.
- Кому? – он улыбнулся. – Регенту? И что будет дальше? Тебя либо сочтут сошедшей с ума и изолируют ото всех, что не помешает регенту добиваться желанного наследника, либо тебе даже поверят и до поимки подлинной Мараны запрут, продолжая на всякий случай добиваться наследника. Проведут через ещё одну церемонию заключения магической клятвы, только и всего. А потом несчастная супруга регента для всех умрёт в родах. Кровь на родство с Цеешами сможет проверить только патриарх. А нас не найдут. Зато, возможно, найдут твоего братца, всех твоих братцев, разобранных, как детские пирамидки. Хочешь потом собирать их заново в королевском морге, нанизывая части тел на выдернутые позвоночники? И знай, если ты покончишь с собой, ничего не изменится. Я, знаешь ли, очень памятлив. И принципиален.