- Вы постоянно всё портите, срываете все мои планы! – рычал регент мне в лицо, наклоняясь всё ближе, так, что я могла детально разглядеть его злые тёмно-зелёные глаза, и узкий глубокий шрам, и нервно раздувающиеся ноздри. – С самого начала, когда вы лгали мне постоянно, умалчивали и отпирались до последнего: о своём происхождении, о своих взглядах, даже о том, что вы любите есть на завтрак! Из-за вашего упрямства и эгоизма сорвался первый этап переговоров по Варданам, из-за вас сейчас под угрозой второй, потому что правители Пимара и Дармарк вправе отозвать посольства при прямой угрозе жизни, а как ещё это называется, если я не могу обеспечить безопасность собственной жене? Из-за вас…
Он осёкся, мерцающие глаза потускнели, словно источник сияющего света внутри него захлопнулся, и наступила темнота. Далее он говорил уже обычным невыразительно-холодным голосом:
- Если вам настолько невыносимо моё общество, я подожду вас за дверью. Надеюсь, вам не придёт в голову вылезать в окно или ещё что-нибудь в этом духе, – он вышел так резко и хлопнул дверью – собака едва успела проскочить. Вдобавок к плечу заболела голова.
Старушка, что-то бормоча и причитая, просочилась в дверь, за ней – темноволосая девушка, в которой я не без радости узнала Далаю. Фрейлина принялась подтыкать мне одеялами и робко спрашивать, как и что. Старушка тоже поохала надо мной, сунула в руки плошку с остывшим травяным отваром бледно-жёлтого цвета – на вкус он оказался горьким, и больше одного глотка я не осилила. Воровато оглядевшись, предполагаемая мать лесника извлекла нечто мохнатое и вытянутое, больше всего напоминавшее засушенную рысью лапу, и принялась водить ею надо мной, продолжая что-то шептать себе под нос.
Я на них не смотрела. Вспоминала слова и реакцию регента. Что ж, холодность и неприкрытая неприязнь сьеры Мараны задевала его. Что никак не мешало ежеутренним визитам в спальню и наличию любовницы… С помощью фрейлины я натянула на себя одеяло и принялась ждать экипажа, искренне надеясь, что обида регента продлится подольше. Увы – Ривейн сел в один экипаж со мной. Правда, за всю дорогу до дворца не произнёс ни слова.
_______________________________________________________
Регент Ривейн Холл
Глава 9. Гартавла. Нарушение распорядка.
Гартавла – древняя королевская крепость на востоке Гравуара – была, по сути, государством в государстве. Точнее, городом в городе. Формально это был королевский дворец с комплексом необходимых хозяйственных сооружений, но на самом деле – укреплённая и защищённая от всяческих внешних вторжений цитадель, способная выдерживать длительную осаду. Запасы продовольствия, полноводный колодец, несколько действующих мануфактур, и даже военные казармы с тренировочным полигоном для личного полка Его Величества – всё было подготовлено к тому, чтобы коронованные сье и сьеры могли спастись при серьезном нападении, и, подозреваю, те, кто строил Гартавлу пару-тройку сотен лет назад, опасались отнюдь не иноземного вторжения, во всяком случае, не только его.
Гартавлу, как положено, окружал глубокий ров, ежедневно вычищаемый специальными слугами, и высокая каменная стена. У массивных ворот денно и нощно дежурило не менее полутора десятков стражников и как минимум один маг. Внутри ни я, ни кто-либо из наших ни разу не был, разумеется: вход доставщиков провизии и прочих жизненно необходимых для высоких особ лиц осуществлялся по строжайшему досмотру. Как рассказывал мне Брук, даже делегация Высокого храма, иностранные послы и королевская родня не избегала этого самого досмотра.
Экипаж регента пропустили беспрепятственно.
Несмотря на то, что я была напряжена до предела, какая-то маленькая, почти забытая и забитая восторженная девочка внутри меня, не наигравшаяся в детстве девочка мечтала высунуться по пояс из экипажа и жадно разглядывать всё вокруг, каждую мелочь: сверкающую металлическую чешую кирас и украшенных разноцветными перьями шлемов стражников, хлопающие на ветру, как крылья, полотнища флагов цвета сочной зелени молодой листвы, крошечные окошки-бойницы в монолите угрожающе устремляющихся в сизое небо стен. Некстати вспомнилось, что ещё одна категория простых жителей беспрепятственно попадала в Гартавлу: смертники. Обычная тюрьма в Гравуаре располагалась на западе, а вот смертные казни проходили в её восточном сердце, надёжно укрытом от глаз обывателей.
Да, внутри я не была, но подробнейшая карта Гартавлы, висевшая на стене в моей каморке в домике Брука, была изучена вдоль и поперёк. Я знала, что увижу огромную пустую площадь, мощённую округлым зеленоватым, точно покрытым мхом, булыжником. Вокруг площади подковой располагался внушительный королевский дворец, приземистый, трёхэтажный, но рекордсмен на Континенте по протяжённости, резиденция династии Цеешей на протяжении семи столетий. За зданием дворца находились Королевские сады, воспетые во многих поэмах, великолепием которых мне не удастся в полной мере насладиться: до весенней оттепели они закрывались на зимний сон. Впрочем, посмотреть на них можно было с Центральной лоджии, находящейся в центре сходящихся симметричных лестниц, огибающих, если память мне не изменяет, Зал Приветствия. Я знала, что дворец оформлен в бело-золотой гамме: позолоченное благородное дерево, гипсовая лепнина, широкие тяжёлые рамы многочисленных зеркал, обманчиво невесомо-ажурная мебель. Знала, что пол выложен разноцветными мраморными плитами, отражающими свет массивных многослойных, как свадебные торты, люстр.