Невеста дождалась, когда маэвцы разбрелись и начали устраивать лежанки, и подошла к готовящейся ко сну знахарке.
– Ринайя? – старуха выглядела недовольной таким поздним обращением, но, рассмотрев встревоженное лицо девушки, смягчилась. – Говори. Что-то произошло?
– Могут ли подсе... – Тривия шикнула на нее, и маэвка оборвала фразу. – Могут ли злые духи пытаться проникнуть в нас... во сне?
– Мне не известно об этом, девочка. Тебя интересует, может ли дух завладеть телом человека, пока тот спит?
– Не совсем, – Ринайя помолчала, пытаясь собраться с мыслями. Можно ли считать то, чем занимались они с демиургом, "овладением"? Да, он брал ее... но наутро Ринайя оставалась Ринайей. Одна в своем теле. – Станет ли он просто приходить во сне?
– Зачем ему это? Если только... – Тривия скептически подняла брови, но затем замерла, будто пораженная пришедшей в голову догадкой. – Ты видишь сновидения? С мужчиной?!
– Да, – смущаясь, прошептала невеста.
– Духи милостивые! – знахарка тоже понизила голос. Пару мгновений она смотрела на нее широко раскрытыми глазами, а затем утащила Ринайю подальше от остальных маэвцев. – Как он выглядел?!
Девушка описала демиурга, таким, каким он ей видился и запомнился по последнему сну. В конце она поморщилась от боли – старуха вцепилась ей в плечи узловатыми пальцами и взволнованно сжала их, сама того не замечая.
– Это не подселенец. Это он... наш бог и прародитель! – Тривия отпустила невесту и прислонилась спиной к скале. Теперь в ее бездонных глазах, полных тайн, опыта и житейской мудрости, плескался восторг. – О чем вы говорите с ним?
Ринайя замешкалась. Стоит ли говорить о том, что разговаривают они не так уж и много?..
– О нас, о девушках, обо мне... Я... Кажется, я ему нравлюсь.
– Спасибо, предки! – знахарка прижала ладони к щекам и закрыла глаза. Из-под ее прикрытых морщинистых век потекли слезы. – Значит, он ждет нас! Демиург принимает наш дар!
12
Кто-то перебирал ее волосы… Этот «кто-то» развязал кожаный шнурок, стягивающий косу, и медленно, но осторожно протягивал длинные пряди меж пальцев. Несколько мгновений Ринайя находилась на границе сна и яви, отдаваясь неге и уже догадываясь, кто сидит рядом с ней – лежа на боку, она видела сквозь сомкнутые ресницы сияние его одежд.
– Как ты сюда попал? – прошептала она сонно. – Как прошел границу?
Демиург продолжил играть с ее волосами. Когда коса распустилась аж до самой шеи, он намотал ее на кулак и слегка потянул на себя: невеста распахнула глаза и увидела прямо над собой веселые светлые глаза, окруженные бархатным свечением. Ей не было больно – наоборот, приятно аж до дрожи.
– Ты сама меня впустила… В прошлый раз. Помнишь?
– Да... И теперь ты всегда сможешь войти в круг без разрешения? – эта мысль вызвала у нее смешанные эмоции.
– Я и раньше мог. Но не делал этого – потому что все должно идти своим чередом: знакомство, приглашение, предложение... свадьба, – он склонился над девушкой и заправил маленькую выбившуюся прядку ей за ушко.
Ринайя снова прикрыла глаза. Желание накрыло внезапно, прошило с ног до головы, прокатываясь по телу сладкой истомой.
– Ты такая красивая с распущенными волосами, – прошептал демиург и накрыл ее губы своими.
Маэвка выдохнула и выгнулась ему навстречу. Клэр гладил шею и ключицы своей невесты, нежно пробегая по коже кончиками пальцев. Он медленно, но неумолимо раздевал ее, развязывая сдерживающие ворот рубахи тесемки, обнажая острые девичьи плечи и подбираясь к наиболее чувствительной области – напрягшейся груди. Кончик его языка мягко проник в полуоткрытый рот, подчиняя себе ее язык, губы и даже ее саму…
Ночной ветерок захолодил оголенную грудь. Кожа Ринайи покрылась мурашками, а соски затвердели, призывно смотря в темное небо. Демиург накрыл их руками, будто успокаивая или пытаясь согреть, и продолжил терзать поцелуями распухшие губы.
Правда, уже через мгновение его ласка изменилась. Он вдруг сжал одну из темных горошин и прокрутил ее между пальцами. От неожиданности Ринайя выгнулась сильнее и высвободила рот. Горько-сладкие ощущения отдались эхом внизу живота.
– Нет, – прошептала она, уже понимая, чего он хочет. Невеста уперлась ладонями ему в грудь и попыталась отстраниться.