Не тут-то было. Тело демиурга осталось ровно на том же месте. И сдвинуть его оказалось не легче, чем переместить гору.
– Почему? В прошлый раз тебе вроде понравилось, – его голос выражал удивление, желание соблазнить, усмешку и надежду.
Странная смесь. Непонятная. И сам он – непредсказуемый, чужеродный, но такой восхитительный и притягательный своей неземной, непостижимой природой.
– Если скажешь, что не хочешь… – произнес он с легкой печалью и тут же улыбнулся, – не поверю.
– Не хочу в присутствии других, – Ринайя покосилась на спящий лагерь.
– Хорошо, – демиург поднялся на ноги и подал ей руку. – Пойдем.
«Куда?» – вопрос остался при ней. Ринайя догадывалась, куда и зачем, и от этих догадок жар приливал к щекам, а по телу растекалась мелкая дрожь.
Тем не менее, она поднялась, поправила сползшую с плеча рубашку, чуть задержалась, чтобы надеть сапоги, и последовала за ним, стараясь ступать как можно тише.
Они действительно покинули лагерь, прошли через границу, отмеченную онемевшими оберегами. Миновали расселину и вышли на каменистое плато, залитое голубоватым лунным светом. И остановились.
Демиург поднял голову.
– Неплохо, – произнес он. – Давно я не смотрел на собственное творение и не видел его изнутри – так, как видите его вы.
Ринайя тоже принялась вглядываться в иссиня-черное, сбрызнутое звездной россыпью небо.
– Неплохо? – удивилась она. – По-моему, оно восхитительно! Кстати, мне всегда было интересно, как далеко до края небесного купола? Если мерить это расстояние в длинах нашего поселка... Сколько их поместится?
Демиург почему-то усмехнулся.
– В длинах твоего поселка, маэвская девушка?
– Ну... – невеста немного смутилась, – или сколько там поместится лесов? Подобных тому, по которому мы шли?
– Я не берусь назвать это число – ни в лесах, ни в поселках. Ведь никакого купола нет. Все, что вы видите ночью – всего лишь стремящаяся к бесконечности пустота. И до любой из звезд, что видна на небе, такое огромное расстояние, что ты даже не в состоянии представить подобные величины.
– Стремящаяся к бесконечности пустота? – глупо повторила Ринайя.
– Именно… Зияющее черное ничто. Пропасть, у которой нет дна. А крохотные искры света в этой бездонной пропасти на самом деле так чудовищно велики, что могли бы вместить тысячи таких миров, как этот.
– И все это создал ты? – она силилась понять то, о чем он толковал, но не могла охватить мыслями подобный размах.
– Нет, – демиург снова улыбнулся и ласково потрепал Ринайю по щеке, будто умиляясь ограниченности ее мышления. – Мое творение – лишь земля, по которой ты ходишь.
"Значит, в другом мире есть куда более могущественные творцы?" – чуть было не прозвучал следующий вопрос, но невеста решила, что пока что с нее хватит чудовищных осознаний. И опустила голову, с облегчением цепляясь взглядом за камни и редкие кусты, что окружали их на возвышенности.
Казалось, если она продолжит всматриваться в эту бесконечную черную пропасть, пустота затянет ее в себя. И маэвка будет падать в нее вечно, потому что никакого дна там не предвидится...
Ей захотелось вернуться в лагерь, к своим подругам, вещам, соплеменникам. Тагару.
А еще лучше – сразу домой. К натопленному очагу и деревянным лавкам, застеленным волчьими шкурами, еще хранящими запах леса. К матери, братьям и сестрам.
Будто прочитав мысли Ринайи и заревновав к таким простым, понятным и родным ее сердцу вещам, демиург подошел, взял озябшую руку девушки и поднес ее к своим губам.
– Скоро твоя жизнь изменится так, как ты не можешь себе даже вообразить. Мой дом не похож на твой. Может быть, сначала он покажется тебе чуждым и непривычным... Но не спеши делать выводы. Дай время себе и... мне, – он взглянул на нее как-то по-новому, с добротой и пониманием.
Вдруг в его глазах мелькнул озорной огонек. Демиург с предвкушением улыбнулся.
– А впрочем, зачем тянуть? Идем, я покажу тебе его.
Он отступил от нее на шаг, все еще держа одну ее руку в своей, а другой… описал широкий круг вокруг своей оси, будто вспарывая ладонью внезапно сгустившийся воздух. А потом притянул невесту к себе, прижимая к собственному телу.
Ринайя еще никогда не видела ничего подобного. Вокруг них завихрился ветер, поднимая клубы пыли, взметнувшиеся вверх до самого неба. Девушка испуганно прищурилась, но довольно скоро сообразила – в центр маленького урагана пыль не попадала, так как всю ее затягивает внутрь "разреза" в ткани реальности. Тогда она приоткрыла глаза, чтобы сполна насладиться необыкновенным зрелищем. Ветер вокруг них закручивался с такой силой, что сквозь его потоки невозможно было хоть что-то рассмотреть. За стенкой пыльного смерча исчезли скалистые возвышенности, небо и земля. В вихревых потоках сверкали искры, которые вскоре превратились в тонкие молнии. И вроде бы маэвка знала, что в присутствии вечного юноши ей нечего опасаться, но все равно невольно прижалась к его груди.