14
Ринайя дышала через раз. Ей не терпелось узнать, что будет дальше, и вместе с тем она не решалась проявлять любопытство. Но в тот момент, когда его губы оказалось непозволительно близко от ее лона, она сдвинула ноги и попыталась отодвинуться от него подальше.
– Что-то не так? – на его лице промелькнуло неподдельное разочарование. – Ты снова не готова?
Маэвка промолчала, почувствовав груз вины, тяжелой, будто каменная плита.
– Тогда чего бы ты сейчас хотела? – снова спросил он.
– Я хочу помыться! – резко ответила Ринайя. Да, в этот момент она мечтала не о ласках, прикосновениях и поцелуях... Она мечтала о горячей воде. Или о воде холодной, но в достаточном количестве, чтобы в ней можно было ополоснуть и тело, и волосы. А так невеста буквально кожей чувствовала въевшиеся в нее грязь, пот, дым и смрад горящего леса.
– Ах, это, – рассмеялся демиург. – Такое я могу устроить.
Он рывком встал на ноги, сдернул маэвку со стула и в следующее мгновение они оказались в другом помещении. Потолок здесь был ниже, стены – в пределах видимости. Но поверхности также сверкали и блестели. Посреди теплой, влажной комнаты стояла большая белая... лохань, которую и «лоханью» язык не поворачивался назвать. Она была не из дерева или камня, а из красивого гладкого материала, которому невиданные творцы придали плавные очертания.
Но главным было то, что внутри нее стояла вода: прозрачная, манящая и явно горячая – над поверхностью поднимался густой пар.
– Тебе нужно смыть тяготы пути, милая. Я понимаю, – мягко сказал демиург и... исчез. Не вышел через дверь, которая здесь, к слову, была, а попросту испарился.
Ринайе было некогда раздумывать над странностями его передвижений. Она торопливо скинула рубаху и полезла мыться, опасаясь, что волшебный сон-морок вдруг подойдет к концу, а она не успеет насладиться купанием. Горячая вода обволокла ее ноги до самых колен, вызвав стон наслаждения. Она фактически обжигала, но маэвка так долго грезила о бане, что сейчас погрузилась в нее без раздумий. Девушка дала себе минут пять, чтобы привыкнуть, и погрузилась в лохань с головой, полоская волосы и растирая себя ладонями.
Когда она вынырнула, все вокруг стало другим. Усталость, апатия, страх, тревога – все исчезло и испарилось, поднявшись к потолку невесомыми капельками молочно-белого пара.
Ринайя прислонилась к краю лохани и полностью расслабилась. Теперь слова Клэра о том, что с ней произошли изменения, приобрели новый смысл. В этой удивительной комнате, в чудесной белой ВАННОЙ (незнакомое доселе слово само всплыло в сознании) маэвка будто полностью обновилась. Она убедилась в этом, когда взглянула на очертания своего тела, которое из-за ряби воды показалось вдруг несколько незнакомым. Сзади спину что-то кольнуло – Ринайя достала перекрутившийся на другую стороны нательный медальон. И он тоже глянулся ей непривычно-чуждым...
После всего, что случилось днем, происходящее здесь и сейчас казалось нереальным. Оно таковым и было, но сила эмоций и ощущений ставила волшебные сны с демиургом наравне с самыми прекрасными моментами в ее жизни. Она давно не испытывала такого блаженства... Хотя, что значит "давно"? Деревенский уклад ее родного поселка, простой дом, купание в натопленной горячими камнями парной – все это не могло сравниться с роскошным убранством дворца Клэра...
Даже его "ванная", и та полнилась необычными, странными вещами: колбачками, баночками, изящной красивой мебелью... Невеста прикрыла веки, потому что разглядывать диковинную комнату было невмоготу. Дом демиурга оказался слишком непостижим для нее.
Ринайя сосредоточилась на воде, которая единственная была чем-то знакомым. Тело расслабилось, стало легким, как пушинка. Девушке пригрезилось – еще мгновение, и иллюзия закончится. Она откроет глаза и увидит над собой темное небо каменистой пустоши, с которой на нее холодно посмотрят колкие звезды...
– Уж не надумала ли ты спать, моя дорогая? – голос Клэра был нежен и насмешлив одновременно.
Ринайя сбросила дрему и обнаружила демиурга, стоящего рядом с купелью и бесстыдно рассматривающего ее разморенное теплом тело.
Она сделала попытку прикрыться, но бог свел брови на переносице.
– Не надо. Хочу видеть тебя всю.
Маэвка отняла от груди руки, чувствуя, что ей становится еще жарче и горячее. Светлые глаза Клэра, казалось, прожигали ее насквозь. Щеки невесты вспыхнули, когда взгляд демиурга, вдоволь налюбовавшись грудями, скользнул к ее паху.