За окном моросил лёгкий дождик, будильник, звиневший как всегда в шесть утра, лишь в очередной раз заставил хозяина квартиры открыть глаза. Все тот же белый потолок вместо деревянной крыши, что и был всегда в его квартире. Большая кровать, на которой раньше ему так нравилось спать. Сейчас она казалась какой то вязкой, неудобной, слишком неестественно хорошей. Утренний кофе, как всегда на автомате выпитый на кухне перед окном, душ, укладка, гардероб... И вот уже огромное зеркало, встроенное в дверцу шкафа вновь отражает уже совсем не знакомого, холодного и чужого даже для самого себя Максима. Вот руки скользят по покрытым гелем волосам, поправляя и без того идеальную прическу, а вот еше раз расправляют идеальный воротник темно-синего шерстяного костюма, расправляя лежащий сверху ворот просто идеально белой рубашки. Чтож, сегодня он был таким же, как и вчера, да и за день до этого. Уже почти неделю с того самого дня вслед друг за другом тянулись просто идентичные серые будни. Одинаковое утро, серый лифт, провожающий мерными постукиваниями до первого этажа, всегда одинаковый подъезд, пустая улица. День за днем встречающая холодом машина, которая как загнанный в угол зверь рычала из последних сил, заводясь в этом уже холодном и мокром городе.
Однообразные дни, один за другим следующие в колейдоскопе серебряного уныния, раскрашенного в редкие блики золотых солнечных зайчиков, и мелькающих вокруг огней, в которые как в гирлянды одевался город, стоило только ночным краскам спуститься на землю.
В офисе все шло своим чередом. Казалось, что даже жизнь вот вот снова встанет на свои места. Слава, что никак сначала не мог угнаться за темпом работы, все чаще стал брать бумажную работу домой, видимо, чтобы побольше времени уделять своей музыке. И хоть Макса временами ужасно интересовало, что же такого в музыке, которой его помощник отдает всего себя, но интерес все утихал, а работы не убавлялось. Договора, стопками попадающие на стол, жалобы, таблицы. Вечные проекты, которые уже просто задавливали его, лишая последней свободы. Все это снова пришло в его жизнь, будто успокаивая и привнося тот размеренный порядок, что так давно был позабыт под напором ненависти и страстей, одолевающих его с очень давнего времени.
И все так и продолжалось. Ровно на девять дней он наконец то смог ощутить то спокойствие, что так требовала душа, ища отмщения за все причиненные ей страдания, пока не начались они. Кошмары. Один за другим они сменяли друг друга, так и не доходя до кульминации, будто сводя с ума и не давая проснуться. Как будто память, так долго дремавшая в изнеможении после трудовых будней, активизировала каждую клеточку мозга, раз за разом прогоняя перед глазами кадры прошлого.
Каждое пробуждение казалось новой пыткой. Крики, холодный пот, непрекращающее рваться наружу сердце. Все сводило с ума. Брызги крови на полу, разукрашенные в бордовый рукава, мягкая плоть шеи, сжимаемой почти до хруста под пальцами. Эти ощущения пьянили, заставляли неосознанно все глубже погружаться в них, пока наконец не стали реалистичными настолько, что Макс почти перестал отличать сны от реальности. Что же он делал? Почему не мог остановиться? Когда успел перейти ту жуткую грань между дозволенным и желаемым? Ни один из этих вопросов не посещал его. В прочем ему было бы все равно, даже если бы он и задался подобными рассуждениями. Свою совесть он сам давно поимел, забрав у нее рабочий хлеб. А может и заживо похоронил где то в своем далеком прошлом. Там, куда теперь уже даже он не смог бы найти точную дорогу.
Сон ни шел больше ни в какую, а врачи, которым теперь исправно доставались огромные деньги, опустошая его сбережения, лишь разводили руками, предлагая все новые и новые успокоительные. Ну или найти на худой конец уже спутницу жизни. Таблетки временами помогали, а снятые в барах девушки, что были все как под копирку, на время и вовсе загоняли все прочие ощущения на задний план. И, к огромному сожалению Максима, на данный момент были, пожалуй, единственным верным способом хоть на время избавиться от всех навалившихся проблем.
Дни тянулись серо и уныло, а вечера однообразно. Работа, бар, отель. Работа, бар, отель. И так неделя за неделей. Слава все больше внимания уделял работе, справляясь с ней уже весьма быстро, что оставляло ему вдоволь времени и на его собственные занятия. Сейчас Максим ни разу не жалел, что нанял себе в помощьники такого разумного паренька. Возможно, если позже тому будет интересно, он готов был даже сделать его своим заместителем, хоть для этого и пришлось бы выделять отдельные деньги на обучение. Все-таки доверить пареньку без соответствующего образования столь важную для него самого компанию, он просто не мог себе позволить, но Слава схватывал на лету, всегда тонко подмечая даже самые мелкие детали в любых спорных вопросах. А это в купе с его памятью было очень даже важно. Настолько, что не учись тот баланькать на своем пианино, так Макс уже давно бы заставил Славу получать образование, связанное с бизнесом, каких бы денег это ни стоило. Такие сокровища уж никак нельзя терять. В какой бы ситуации не была фирма.