8. Чужой билет
Земля -
в ознобе
телетайпных лент.
Не ведаю,
куда глядит начальство...
Мне кажется:
я взял
чужой билет.
Совсем другому
он
предназначался...
Со мною
колобродить до утра
готовы,
про чужой билет не зная,
актёры,
космонавты,
доктора
с высокими, как горы,
именами...
Растерзана гудками тишина,
сиреневый дымок летит по следу...
И только мама верит
да жена,
что еду я
по своему билету.
А я
святым неверьем взят в кольцо.
С большой афиши,
белой, будто полюс,
испуганно глядит
моё
лицо,
топорщится
подделанная подпись.
И мне то тяжело,
то трын-трава,
чужие голоса
в меня проникли.
В знакомых песнях
не мои
слова!
Надписываю я
чужие
книги!..
Чужой билет.
Несвойственная роль.
Я тороплюсь.
Я по земле шатаюсь...
И жду:
вот-вот появится
контроль.
Тот поезд
отойдёт.
А я останусь.
9. А он...
Над заводными игрушками,
над
жаждой
кокосовых пальм
и лип.
Над седоком твоим,
Росинант.
Над сединой твоею,
Олимп.
Над телескопами Пулкова,
над
скромным шитьём
полевых погон.
Чанами с надписью:
«Лимонад».
Чашкою с запахом:
самогон.
Над озорными базарами,
над
сейфом,
который распотрошён.
Над городами
Торжок и Нант,
над именами
Иван и Джон.
Над ресторанной певичкою,
над...
10. Одиночество
Я славлю
одиночество моста,
шальное одиночество
печурки.
Я славлю
одиночество
гнезда
вернувшейся из-за морей
пичуги...
(А сам -
в игре с огнём,
тревожным,
переменчивым, -
живу
случайным днём,
живу мелькнувшим месяцем...
Работает
в боку
привычная
механика...
А я
бегу,
бегу.
Бледнею.
Кровью харкаю.
Смолкаю,
застонав.
Жду
вещего прозрения
то в четырёх
стенах,
то в пятом
измерении...
Разъехались друзья.
Звонят,
когда захочется...
У каждого
своя
проверка
одиночеством...)
Я славлю
одиночество письма,
когда оно уже
почти нежданно...
Я славлю
одиночество
ума
учёного
по имени
Джордано!..
(А сам,
припав к столу,
пью горькое и сладкое.
Как будто
по стеклу
скребу
ногтями слабыми.
Не верю
никому,
считаю дни
до поезда...
И страшно
одному,
а с кем-то рядом -
боязно...
В постылый дом
стучу,
кажусь
чуть-чуть заносчивым.
«Будь проклята, -
кричу, -
проверка
одиночеством!..»)
Я славлю
одиночество луча
в колодце,
под камнями погребённом.
Я славлю
одиночество врача,
склонившегося
над больным ребёнком.
(Неясная
цена
любым
делам и почестям,
когда идёт она -
проверка
одиночеством!..
Пугать не пробуй.
Денег не сули.
Согнись
над неожиданною ношей...)
Я славлю
одиночество Земли
и верю,
что не быть ей
одинокой!
11. А он...
Над озорными базарами,
над
сейфом,
который распотрошён.
Над городами
Торжок и Нант,
над именами
Иван и Джон.
Над баскетбольными матчами,
над
танкером,
облюбовавшим порт.
Над шелестеньем оленьих нарт,
мягкими криками:
«Поть!..
Поть!..»
Над арабеском Бессмертновой,
над
фразой,
дымящейся на устах.
Монументальностью колоннад
и недоверьем
погранзастав.
Над устаревшими твистами,
над
верностью
за гробовой доской.
Нервами,
будто манильский канат.
Тёмным вином.
Светлой тоской.
Над муравьями,
над лазером,
над...