- Ну конечно! "Мистификатор"! - воскликнул Макензи вслух. "Кто-то воспользовался им, чтобы подставить и заманить меня в ловушку. Но ведь "мистификатор" имеется только у работников Международной и Галактической служб безопасности. Значит, преступники нашли метод изъять его у одного из служителей закона, а, возможно, даже какой-нибудь лихоимец продал совсем новое и неиспользованное устройство чужому. Да-да, вероятно, так это и было. Вряд ли они сумели насильно изъять "мистификатор" у кого-то из агентов. Скорее всего, убийца приобрел его за деньги.. А может, убийца не покупал его.. Может, он один из агентов? - новое предположение завело мысли Генри в тупик. - Если такое будет иметь место, найти виновника будет очень сложно. " Уныние охватило заключенного. Его свобода зависела от темпа ведения этого дела, да и покой он мог обрести, лишь отыскав убийцу Гвендолин. Он все еще не верил в ее кончину. Все события, произошедшие с ним за минувшие сутки, казались ему страшным сном. Он желал проснуться и забыть всю эту кошмарную историю. Увы, увы, увы! Суровая реальность была намного хуже самого беспокойного забытья, череду бедствий невозможно было остановить пробуждением. Великое Неизбежное забрало у Генри всех, кого он любил. Единственный, кто в тот час действительно занимал его мысли, это был друг его детства, внезапно охладевший к нему. Макензи не раз задавал себе вопрос: отчего Дисмас не пожелал его видеть? В этой неприязни, как он думал, скрывалась неизвестная причина тяжелой злобы. В голову не раз прокрадывалась мысль о том, что Брэстед был как-то причастен к убийству Гвендолин. Но вера в друга не давала предательской мысли проникнуть в сердце заключенного. Несмотря на попытки не думать об этом, мысли Макензи почему-то несправедливо и жестоко подвергали критике его искреннюю любовь к закадычному другу. Он никогда не сомневался в честности Дисмаса. Им столько пришлось пройти вместе, столько пережить трудностей, и как бы не обернулись события в жизни, Генри всегда мог рассчитывать на помощь друга. И теперь он был лишен этой поддержки. Друг детства по неясным причинам отвернулся от него, и этот его поступок причинил еще большую боль израненному сердцу Генри. После долгих размышлений Макензи решил связаться с управлением ГСБ и доложить им о своем приезде, ситуации, в которую он попал, и по возможности получить помощь. Такое решение немного успокоило заключенного, и он, наконец, уснул на рассвете.
- Карл, взгляни-ка на это! - воскликнул следователь Синклер,
показывая на данные, поступившие на дисплей. - Наш заключенный из сто двадцать пятой камеры, оказывается, приемный сын графа Кромарти.
- Которого? - спросил с интересом Карл Вертмаш.
- Покойного Уолтера Макензи.
- Владельца замка Леод?
- Того самого.
- Ничего себе! Значит, когда этот поехал в Леод, - проговорил
помощник следователя имея в виду Генри, - он просто-напросто посетил дом своих родителей.
- Именно!
- Но почему он ничего не сказал нам об этом?
- А кто его знает, - пожал плечами Джозеф. - Может, у него есть
свои причины скрывать это.
- Какие же это? - заинтересованно спросил Карл.
- Пока еще не знаю, - задумчиво отозвался следователь. - Возможно,
чтобы выяснить это, нам потребуется больше информации о нем. Синклер запросил полные данные о Генри Макензи и, получив их от информационного центра, немедля ознакомился с ними.
- Невероятно! - воскликнул следователь.
- Что-что? - жадно уставился на него молодой помощник.
- Ты не поверишь, Карл, против нашего заключенного из сто двадцать
пятой были выдвинуты обвинения в убийстве и продаже "диди".
- Вот тебе и сынуля! Правильно говорят в народе: милоликий приемыш со
временем обернется в извращенного гаденыша.
- Не болтай чепухи, Карл.
- Ну, и что же, привлекли его к суду или нет?
- Нет, дело закрыли, прежде чем оно дошло до судебных инстанций.
- В самом деле? Он был невиновен или использовал очередную уловку и
спасся от рук правосудия?
- Его делом занимался агент Леонардо Баскони.
- Баскони? Я слышал, он один из лучших работников МСБ, - поведал
Вертмаш.
- Значит, дело Макензи под его надзором было рассмотрено со всей
корректностью, - заключил следователь.
- Выходит, если он не был виновен в предыдущих обвинениях, возможно,
он не причастен и к этому.
- Это надо еще доказать, - опроверг слова помощника Джозеф.
Взгляни-ка, он учился на пилота, работал на одну из грузовых компаний, и спустя несколько лет его избрали в сенат.
- Вот тебе на! Наверняка не без поддержки влиятельного папаши,
с завистью заметил Карл.
- Возможно. - увлекшись чтением личного дела Генри Макензи,
бросил через плечо Синклер. Прочитав очередную информацию, он не сдержал смеха. - Не могу поверить! Против него было выдвинуто еще и обвинение в убийстве какого-то пса, - обратился он к помощнику.
- Видать, знатное было животное, - рассмеялся собеседник.
- Да уж, псина дочери самого Гильберта Белфорда.
- Ах, этого магната? - с восторгом спросил помощник, наслышанный
о семье Белфорд.
- Да, именно.
- И что же на этот раз? Смог он выйти сухим?
- Конечно! Всегда ни в чем не повинный Генри Макензи, - с юмором
отозвался следователь.
- Везучий, значит. - Карл призадумался. - Вы сказали Белфорд?
насупил тот брови.
- Да, а в чем дело, у тебя с ним обнаружилось родство?
- Может быть, и обнаружилось, но не у меня. Нашу покойницу, как мне
помнится, тоже звали Белфорд?
- Верно! - спохватившись, воскликнул Синклер. Перепроверил на своем
рабочем интеллэйде данные, полученные о потерпевшей. - Невероятно! Гвендолин Белфорд, дочь того самого магната.
- Что вы говорите? - развел руками Вертмаш. - Надо же, какое
совпадение.
- Вряд ли это простое совпадение, Карл. Что-то мне подсказывает, что на
сей раз преступление совершил именно этот баловень судьбы.
- Мотив?
- Возможно, давняя неприязнь.
- Кого? - не понял собеседник следователя.
- Или месть.
- За что? За собаку, что ли?
- Почему бы нет?
- Простите, но это вздор! Кто станет убивать столь красивую и
привлекательную женщину, памятуя о какой-то старой-престарой истории о собаке?.
- Очень странно, - задумчиво прищурился Джозеф. - Здесь говорится,
что Макензи был в числе сенаторов, отправившихся на "Ореол" одиннадцать лет назад.
- Ну и что?
- А то, что после освобождения заложников от сардерийцев его не было
в числе остальных. Он долгое время считался пропавшим без вести, а позже был объявлен погибшим.
- Необычная история, - согласился Вертмаш.
- Полагаю, нам придется поломать еще голову над этим делом,
задумчиво промолвил Синклер. - Приведи-ка этого удальца сюда, попробую узнать что-нибудь от него. Вертмаш, кивнув, вызвал на связь тюремщика участка и приказал ему привести заключенного Генри Макензи. Когда охранник вошел в камеру, узник спокойно пребывал в параллельном мире снов. Разбудить его оказалось довольно сложной задачей. Долгий перелет, смена обстановки, пережитые события минувшего дня и безжалостные ночные думы нарушили покой Генри. Проснувшись, заключенный долго не мог сообразить, где находится, как попал туда и кто стоит над его головой, без устали что-то треща. Он широко раскрыл глаза, присел, болезненно потянулся и уставился на человека в форме. Заставил себя сконцентрировать свое внимание и понять смысл слов говорящего.
- .следуй за мной.
- Куда? - спросил заключенный.
- Синклер желает видеть тебя.
- Millia molligheart[122]! И поспать спокойно не дадут,
проворчал Генри. - Кто еще такой этот Синклер?
- Следователь, занимающийся вашим делом.
- Ах! Этот тронутый, хохлатый хлюпик, - недовольно протянул
заключенный, поняв, о ком идет речь.
- Выбирайте выражения. Негоже хулить людей, которых вы совсем не
знаете.
- Очень мне нужен этот ваш хряк.. Убери от меня руки, худосочный! Не
советую сердить меня, - злобно оскалился Генри. - Я могу идти и без твоей помощи, трубковерт.. Не толкайся, я сам пойду. Макензи последовал за тюремщиком, который доставил его в кабинет следователя.