И от этой мысли все во мне прокручивается через насадку на мелкий фарш. Чувствую себя… никак. Никак больше не чувствую.
- Открой, пожалуйста, дверь.
Егор тянется к панели, чтобы выпустить меня, когда в динамике раздается мелодичный звон.
Чертыхнувшись, он взъерошивает волосы. Те смешно топорщатся в стороны маленькими рожками.
- Я должен ответить, котенок.
Киваю. Так даже лучше. Не хочу, чтобы он провожал меня и видел, в каком убожестве я живу. После того, как Егор показал дом, в котором вырос, я едва ли смогу чувствовать себя с ним комфортно. Мы настолько на разных ступенях социальной лестницы, что его ушла куда-то в сторону чердака, а моя – с прогнившими досками и дырами - привела в подвал.
Я толкаю дверь, делаю осторожный шаг на улицу. Тут скользко, приходится идти походкой гейши, чтобы не упасть и не разбить нос. Сделать это на глазах Егора особенно стыдно. Поддерживаю дверь рукой, медленно и плавно отстраняюсь.
Дверь с шумом захлопывается, и я не слышу, но вижу, как Егор говорит по телефону. Лениво цедит через зубы, будто недоволен, но потом кивает, соглашаясь. Поворачивает ключ и уезжает, не глядя в мою сторону.
И это хорошо, потому что так он не узнает, в каком состоянии оставил меня на дороге. В двух шагах от собственного дома.
Раскуроченной. Выпотрошенной. Мертвой.
Когда-то читала, что чаще люди умирают в промежутке между четырьмя и шестью часами утра.
Бред.
Меня убили двадцать восьмого ноября, ровно в пять вечера. Именно тогда я попрощалась с Егором навсегда.
Свидание четвертое. Ира
Сегодня мне впервые не холодно.
Я стягиваю кардиган и остаюсь в одной бельевой майке.
Смотрю в монитор и ничего не вижу – буквы скачут галопом, сбивая логичный стройный ряд.
Что написано? Что править? Не понятно.
Складываю макет разворота в гармошку, начинаю обмахиваться им как веером, чтобы стало хоть немного легче. От жары хочется пить, будто я всю ночь танцевала в клубе.
Иду к кулеру, набираю целую кружку. Тут четыреста миллилитров, но мне их не хватает. Вода кажется такой холодной, что пить ее даже неприятно, но потом это чувство проходит вместе с пронизывающим меня жаром.
Кажется, мне стало лучше, только до сих пор болит голова. И странно так болит, не изнутри, а будто бы снаружи. Медленно прокручиваю идею вылить воду прямо на себя. Представляю, как прохладные струи будут стекать по волосам, лбу, затылку и почти постанываю от удовольствия.
Здесь очень, очень душно и не хватает воздуха.
На меня уже недобро посматривает Ольга Юрьевна - я слишком задержалась возле офисного оазиса. Сколько я тут провела, пять минут или час? Не знаю. Я оперлась плечом о стену и закрыла глаза, потому что только так меня не тошнит.
Вдруг слышу веселый голос Веры. Она подкралась тихо, но говорит так, будто продолжает давно начатый диалог.
- Салют! Переедешь ко мне?
Открываю глаза, жмурюсь, потому что Вера кажется какой-то маленькой и желтой, как фигурка терракотовой армии. И только по живой мимики подруги понимаю, что не выдумала себе все это.
- Зачем?
Она улыбается.
- Квартира огромная, дом старый, по ночам там кто-то ходит. Я, Ира, призраков боюсь.
Она говорит это так просто, будто о погоде или очередном загуле очередного футболиста.
Я же прикладываю силы, чтобы не повестись на уловку. Не верить, не надеяться напрасно, потому что мне не может настолько повести!
- Бояться нужно живых, - шепчу почти не слышно. – С тобой переночевать надо?
- Нет же, жить. Вместе, как в общаге. Ты в университете жила в общежитии.
Мотаю головой. Нет, милая Вера. Тогда я жила в месте похуже. И призрак у меня был, только от него не избавиться ни серебряной пулей, ни молитвами.
- Вместе веселей, - она по-мужицки жмет плечами.
- Не когда тебе тридцать, прости. И я не смогу тебе заплатить за аренду. У меня все расписано, свободных денег нет.
Да это хорошее предложение, лучшее за всю мою жизнь, но с некоторых пор я решила не соглашаться на лучшие предложения, пока не узнаю их причину. Егор научил искать во всем подвох.
- Я трудно засыпаю, Ир. - Вера опускает лицо вниз и говорит глядя куда-то в пол. Нет, ниже пола. – Очень трудно. Я бы съехала, правда, вот только мы заплатили за год вперед, хозяин деньги не вернет, я уже пыталась, так что переехать никак. И новую снимать сейчас не могу, а одной страшно. Не из-за призраков, конечно. Просто приезжай, с вещами я помогу, денег не надо, я за нее все равно не платила. Скоро Новый Год и там, в той огромной пустой квартире я когда-нибудь сойду с ума.