“Грёбаные радикалки” — у него вырвался смешок.
Аппетита не было совершенно, а осознание приближающегося английского отбивало его ещё сильнее. Он вильнул влево, поднялся по лестнице на второй этаж и сразу направился к кабинету.
Джеймс, осуждающий его всем своим видом, подошёл едва ли не к самому концу перемены. Сбросил сумку у парты позади и сложил руки на столешнице. Николас, старательно притворяющийся, что не замечает пристального внимания к своему затылку, всё же вздохнул, вытащил один наушник и повернулся к проповеднику.
— Ты, вроде, сказал, что встретимся на обеде.
— Ага. Сказал. Не получилось, был занят.
Парень поджал губы.
— Чем?
— Болтал со Странной Мэри, — Ник хотел было отвернуться, но вместо этого отключил музыку вовсе, обратив всё своё внимание на Джеймса.
— И как тебе?
— Живой, как видишь и даже ничего не сломал, — он пожал плечами. — Обычная девчонка, хоть и чудаковатая немного. Милая, я бы сказал. Заурядная. И очки прикольные.
Либо Ник совсем отупел, либо Джеймс не поверил ни единому слову. Парень откинулся на стуле и крутил в пальцах карандаш, а потом поднял голову.
— Тогда, наверное, тебе будет прикольно узнать, что английский у нас общий.
Парень повернулся. Мэри действительно вошла в аудиторию, но застыла на пороге, стремительно бледнея. В упор смотрела на Дэвин, сильнее сжимала лямку и явно придумывала план побега.
— Что-то не так? — демоница разглядывала её совершенно спокойно. — Ты в порядке?
Странная Мэри моргнула.
— Дэ, мэм. Разумеется, мэм, — девушка опустила голову, быстро прошмыгнула мимо учительского стола и заняла свободное место через ряд от Николаса.
Ник не отличался излишней наблюдательностью, но не нужно было быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять — она либо напугана, либо настолько поражена, что состояние граничит с одним нецензурным высказыванием. И это было по-настоящему интересно.
Глава 6
Мэри сказала — знает одного и не обманывала. Вернее, довольно долгое время думала, что знает его, а потом оказалось, что это она.
Из школы они с Николасом ушли вместе. Девушка жила дальше по Роу, так что им оказалось по пути. Мэри пинала невидимые камешки перед собой носками потёртых тёмных туфель, а Николас курил.
— И какого это? Быть... ведьмой?
— Забавно, но иногда хочется пожить обычной жизнью, — она вздохнула. — Надоедает.
У парня в голове не укладывалось как магия может надоедать. Это же... классно. Сколько он пересмотрел сериалов, фильмов! Магия — это ключ ко многому.
Впервые за долгое время Николас действительно слушал человека с неподдельным интересом, хоть периодически не мог удержаться от едких комментариев. Полностью погрузился, не замечая окружающий мир и только рефлекторно стряхивал пепел, а потом искал мусорку.
— Все нормальные маги давно выбрались из таких городишек, — объясняла Мэри. — Какой смысл торчать здесь, если есть куча возможностей выбить у жизни место под солнцем? Я в Юрике одна, не считая моей бабки, но с ней отдельные сложности.
— И ты никогда не думала уехать? — Ник взглянул на неё удивлённо. — Действительно никогда?
— Мне придётся. Бабушка требует, чтобы окончила колледж, но потом всё равно вернусь сюда. Наверное, буду учителем. Я была в большом городе и мне там не понравилось. Там... Как бы это сказать... Дышится не так. Всё другое. Мне кажутся такие места отвратительными.
—Ты действительно странная. Сама же говоришь — зачем гнить тут?
— А ты придурок, — Мэри сверкнула глазами из-под очков. — Вряд ли ты когда-нибудь поймёшь. Откуда, говоришь, приехал?
— Из Соут-Лейк. И я не говорил.
— Не важно, — отмахнулась девушка. — Ты прожил всю жизнь там, не понимая, как на самом деле огромен мир вокруг. Твоя родина — бетонные коробки и гудки машин, а моя — эти холмы и тишина. Смекаешь?
Когда Мэри говорила об этом, то светилась каким-то восторгом. Ник и сам им заражался. Причины такого настроения не искал, но давление в груди на время перестал чувствовать и опустил орудия. Стены никуда не делись, но Мэри была безобидна — на неё не стоило нападать. Она не лезла к нему, не пыталась ничего выяснять, а просто отвечала на вопросы и рассказывала.
Николас действительно не понимал. Мэри Ньюмен было в радость рассуждать о таких вещах при ком-то. Да, от этого парня за километр несло мраком и безнадёгой, но зато он не считал её сумасшедшей ведьмой, отпугивающих парней проклятьями. Да что говорить, её даже в местную церковь не пускали!
У неё была странная философия — в маленьком городе кажется, что мир добр и можно сохранять всю жизнь мечту о том, что это действительно так. С Мэри не происходило никогда ничего ужасно, её не тронула грязь и боль, а на тихую травлю ей было наплевать. Какая разница, что говорят за спиной, если она властна над их судьбами? Об этой власти тоже было приятно мечтать. Иногда ей даже удавалось почувствовать себя действительно особенной и тогда Мэри улыбалась до ушей, снимала очки и щурилась на яркое солнце переливающимися раскалённым железом глазами.