Но нянечка тетя Соня, строгая и принципиальная, одиноко сидевшая в углу с двумя спицами и клубком белой шерсти, крайне неодобрительно подняла голову, и Витя, дав выход первому, самому бурному потоку радости, перешел на обычный шаг. Дверь, разделявшая мир мраморной вестибюльной прохлады и мир жаркого, нагретого солнцем дня, была распахнута настежь. Прошмыгнув мимо тети Сони, одним своим взглядом наведшей в школе должный порядок и снова взявшейся за вязанье, Витя радостно шагнул из одного мира в другой.
Школа стояла в маленьком и уютном саду. По бокам аллеи, что вела от школьных дверей к воротам сада, разместились несколько уютных скамеек, на них падали тени от больших и развесистых лип. Витя опустился на одну из этих скамеек - на ее спинке чьей-то рукой была вырезана убийственная характеристика "Глеб - козел!" - и осторожно положил рядом с собой свой черный портфель.
Еще некоторое время у Вити продолжалась счастливая реакция на экзамен. Сначала он просто сидел на скамейке, подставив лицо солнечным лучам, пробивавшимся сквозь завесу из листьев, и блаженно ощущал, что наконец-то сдан самый последний экзамен, самый трудный предмет, и теперь окончен десятый класс, приобретено среднее образование, и жизнь вступает в новый период.
Потом Витя удобно вытянул ноги и стал насвистывать запомнившийся мотив "Батуми". Просвистев мелодию до конца, он с наслаждением начал восстанавливать в памяти вереницу событий, только что происшедших в физическом кабинете, - и то, как он вытащил билет и сел готовиться за передний стол, и как Мозг, телепатически ознакомившийся с содержанием билета, когда Витя мысленно повторил его вопросы, стал ему подсказывать издали подробные и обстоятельные ответы на них, диктовать формулы и рассказывать, как надо рисовать чертежи; как Витя записал все это на листочке, а потом с листочка переписал на доску, когда вышел к ней отвечать; как легко было отвечать, если Мозг подсказывал, что говорить, едва Витя делал малейшую паузу; и, наконец, как это было приятно, когда в ведомости появилась пятерка - первая за весь этот тяжелый и ответственный экзаменационный период. Пятерка, которая станет для родителей несомненным семейным праздником.
Вспомнив о родителях, Витя спохватился. Вскочив с места, он кинулся к будке телефона-автомата, стоявшей возле школьных ворот, и позвонил маме в библиотеку. Взволнованный Витин рассказ на другом конце провода был воспринят именно так, как этого следовало ожидать. От радостных маминых интонаций мембрана завибрировала так, что Вите даже пришлось слегка отстранить трубку от уха. Выслушав все, что сказала мама, Витя повесил трубку на рычаг и некоторое время зачем-то смотрел на старенький и потертый телефонный диск.
Человека, только что лучше всех из класса сдавшего физику, вдруг снова кольнула совесть. Причиной Витиного успеха был не он сам, а Мозг, аккумулировавший в себе множество самых разнообразных знании, и в том числе обширные знания по физике. Путь к успеху был, следовательно, не очень-то честным. Не снимая трубки с рычага, неожиданно для себя самого, Витя вдруг набрал зловещий пожарный номер 01 и послушал, как в тишине будки долго замирает жужжание диска.
Потом он вышел из будки и шагнул на асфальт. Толчок совести был мимолетным и почти незаметным, совесть куда-то бесследно спряталась уже секунду спустя, вновь уступив место нестерпимой радости. В голову Вите пришло совсем другое - наверное, Мозг надо было как-то поблагодарить. Витя остановился, не дойдя до своей скамейки.
Конечно! Каким же неблагодарным надо быть, если такая мысль не пришла ему в голову сразу, едва он вышел из класса. Вместо того чтобы поблагодарить, Витя оставлял на стенде А.С.Попова легкомысленные автографы и прыгал через полосы солнца. Мозг делал для него все, что он просил, Мозгу будет приятно, если ему показать, как его ценят и как он необходим. Витя пытался найти какие-нибудь подходящие к случаю слова благодарности. Сказать хотелось очень красиво и вместе с тем точно выразить свои мысли. В голову почему-то не приходило ничего путного. "Мозг, - подумал Витя с невольной тоской, - наверняка мгновенно подсказал бы, как его лучше всего поблагодарить..."
К скамеечке с убийственной характеристикой, адресованной неизвестному Глебу, Витя вернулся, так ничего и не придумав. Он присел на самый краешек сиденья, досадуя на себя так, как только можно было досадовать в такой ситуации. На черный портфель он не мог поднять глаз.
- Ну, - добродушно поощрил баритон, - а чего бы тебе хотелось теперь?..
Витя приподнял голову. "Вот-вот, - подумал Витя, - он снова предлагает мне свою помощь, а я даже не знаю, как мне его за это благодарить..."
- Не стоит! - неожиданно сказал баритон. - Не стоит благодарностей. Я лишь делаю то, что должен.
Витя вопрошающе уставился на портфель.
- Не забывай о телепатической связи, - пояснил Мозг добродушно.
Витя облизал пересохшие губы и немного смутился.
- Вот я и говорю - благодарностей не стоит!
Черный портфель сделал паузу.
- Лучше бы мне знать, - повторил баритон секунду спустя, - в чем я могу помочь тебе теперь?..
Витя Сайкин огляделся по сторонам. В уютный школьный дворик долетал шум машин с Новопесчаной улицы. От недавно подстриженных газонов поднимался жаркий сенный настой. Раскаленный асфальт, казалось, вот-вот прожжет подошвы. Было вполне достаточно жизненных трудностей, которые хорошо было бы разрешить. Наверняка Мозг мог легко справиться с любой. Если у Вити и были на этот счет какие-либо сомнения, после объяснения с родителями, когда Мозг продемонстрировал глубокое знание психологии взрослых, и после экзамена по физике, где Мозг был по-настоящему велик, сомнения растворились бесследно. Владельцу Мозга с колоссальным жизненным опытом позавидовал бы кто угодно.
Витя вздохнул и не очень уверенно посмотрел на черный портфель. Он встретился взглядом с невидимым взглядом Мозга и почувствовал, что взгляд полон дружеского участия и готовности немедленно прийти на помощь.
- Теперь? - переспросил Витя и слегка покраснел. - Вы говорите теперь?
Он отвел от черного портфеля глаза.
- Понимаете, - начал Витя, робея и глядя в темно-серый асфальт под ногами. - Это началось еще задолго до того, как вы у меня появились... И до сих пор... То есть не будь вас, все бы, наверное, опять... и еще бы, наверное, долго... Короче, теперь мне бы очень хотелось...
Смущаясь и краснея, то и дело останавливаясь, Витя договорил вез до конца.
4
Весело прыгая по ступенькам (гулко стучали каблучки), Верочка Лейтенантова взволнованно переживала свою только что полученную четверку. Положительная отметка досталась чудом, ценой значительных душевных издержек. Все три дня, отведенные на подготовку к экзамену, она не вставала из-за письменного стола. Труднее всего оказалось разобраться в принципе действия трансформатора, к вечеру последнего дня вопрос так и оставался открытым. Принципа не знали ни папа, ни мама. Сочувствующая бабушка дала совет - на ночь положить учебник под подушку, и сослалась на собственный полувековой давности опыт. Папа, услышав это, отверг подобное средство как пережиток и суеверие, но сказал что-то положительное о гипнопедии и обучении иностранному языку во сне. Утром, когда Верочка проснулась, учебник действительно лежал под подушкой - его, очевидно, все-таки тайком положила бабушка, дождавшись, когда внучка заснет. Пользы никакой не было. Спать на учебнике тоже было не очень удобно - всю ночь снились плохие сны. В снах Верочка вместе с классом ходила на экскурсию на трансформаторный завод, покупала новенький трансформатор для холодильника в магазине "Электротовары" и дарила лучшей подруге в день рождения набор из нескольких трансформаторов разной величины и мощности. На экзамене она вытащила билет, второй вопрос в котором был о принципе действия трансформатора...