— Мы просто сплетничаем, — Лина поправила на носу очки, снова придвигая к себе недописанную работу. — Серьезное или важное обсудим не здесь и не сейчас.
Выражая всеобщее согласие, Регулус вытянул из сумки пару свитков, но долго заниматься не получилось — Эйдан ерзал, вздыхал, косился по сторонам, и очень скоро решено было перебраться в класс и продолжить разговор.
Там, уже привычно присаживаясь на парту, Блэк сообщил:
— На пасхальных каникулах Малфои устраивают прием. Я собирался посетить, наверняка и Эйдана приглашали…
— Лучше побуду в школе, не люблю сборища, — поморщился Эйвери, небрежно бросая сумку на стул.
— Разумно. Вам со всеми знаниями нельзя попадаться на глаза тем, кто умеет читать мысли, — устраиваясь под боком у Северуса, согласилась Лина. Регулус склонил голову, планируя свои будущие шаги:
— Значит, бал придется пропустить… Но поговорить с Люциусом необходимо. Убедить его уничтожить… Ту Вещь. Поэтому я надеялся на поддержку Эйвери…
— Люц просто так не поверит. Он хороший сын и послушен В. Вам придется быть чертовски убедительными, — скептически поджал губы Снейп.
— Если я дам клятву на крови и магии, он мне поверит, — возразил Регулус, а глаза его при этом страшновато поблескивали. По плечам Лины пробежали мурашки. Младший Блэк был опасным человеком, склонным фанатично верить и так же фанатично ненавидеть, и Волдеморт сделал большую ошибку, неосмотрительно превратив его в своего врага.
— Попробуйте. Но будьте очень осторожны. Все откровения — только под клятву. И мы тоже не будем сидеть, сложа руки. Конечно, потребуется помощь вашего эльфа… попросим Кричера побыть нашим гидом. Прогуляемся с Севом к пещере, поджарим разом медальон и диадему, сварим суп из инферналов.
— А как же наш зомби-бизнес? — Северус ехидно прищурился, но девушка только отмахнулась:
— Придется зарабатывать на чем-нибудь другом.
Регулус, загибая пальцы, будто что-то пересчитывая, пробормотал:
— Вы берете на себя самые сложные задачи.
— Ты не прав, с моей точки зрения самые трудные цели — твои. Мне не попасть в поместья Малфоев или Лестрейнджей, а тем более — в хранилище.
— Белла говорила маме, что не доверяет зеленомордым уродам и сейчас подбирает подходящие заклинания для защиты своего сейфа. Это даёт надежду, что кубок пока у неё при себе, или она хранит его дома. Она очень подозрительна и не хочет подвести доверие В.
— Забрать чашу из кармана террористки… Прогулка к инферналам уже не кажется такой сложной задачей.
— От меня она не будет ждать подвоха. Всё-таки родственник, и мы… из одной компании. Мне в любом случае будет проще, чем любому из вас… — Регулус, не замечая того, взволнованно качал ногой, выдавая нервозность.
— В. никому не доверяет, не исключено, если в любой момент захочет всё переиграть, — Лина провела пальцем по подбородку.
— Поэтому нам нужно поторопиться, — завершая ее мысль, кивнул Северус.
— Вы такие наивные, что помешает лорду, обнаружив пропажу, наделать себе новых вещиц? — Эйдан все ещё не до конца верил в исход операции, хорошо представляя могущество их противников.
— Не успеет. Его мы тоже убьем, и, желательно, до конца учебного года, — равнодушно кинула Лина, пока Эйвери, поперхнувшись воздухом, истошно кашлял, а Блэк бил его по спине.
Губить директора было сложно. Невыносимо. А Волдеморта — необходимо. Оставались сомнения, рассказать ли подельникам о ритуале, призванном запереть душу Тома, и Лина понимала, что придется проявить откровенность. Им в любом случае понадобится помощь, чтобы заманить Тома на место проведения ритуала, да и Регулус наверняка узнает процедуру, если он читал "Волхование" достаточно внимательно. Но сделать это можно и позже, когда дневник, медальон и диадема будут уничтожены, и в их маленьком "отряде камикадзе" образуется больше доверия.
— Я думал, вы шутили, когда обещали не оставить от темного лорда и следа! Фигура речи… И я в курсе, Эванс, что такое метафора! Но это же буквально невозможно! Это самоубийство! А можно поинтересоваться, кто ещё в вашем списке? Министр? Глава ДМП? Начальник отдела Тайн? — Эйдану удалось восстановить самообладание, хотя лицо оставалось красным, а тон — язвительным.
— Ты же понимал, что мы не просто так в это ввязались, знаешь цену, то, что стоит на кону. — Тон Лины был мягким и сочувствующим, но Эйвери по лицу понимал — она не остановится.
— Можете считать меня идеалистом, но мне бы хотелось выбраться из вашей авантюры живым. — Эйвери снова казался собранным, но голос полнился сарказма. — Я у отца единственный сын, и одно дело — пытаться изменить будущее, доказать отцу, чего я стою, и другое — подписываться на заведомо безнадежную затею. Отец меня за такой идиотизм выгонит из дома и из семьи. И будет прав.