Примерно через сорок минут часть тонкой бетонной стены скользнула в сторону с не очень приятным звуком, открывая взору ровную круглую горловину тускло освещенного тоннеля. Еще через минут пять из него в желоб выкатилась платформа размером во всю ширину зала. Мягко ударившись резиновыми отбойниками о причальную стенку, она остановилась.
Потянувшись во весь свой рост, Арон подхватил вещи и, уверенно, шагнул на платформу. Кроме ровного шероховатого пола, перил, поручней и пластиковых скамеек, расположенных вдоль бортов, здесь ничего больше не было. Устроившись поудобнее, он коснулся небольшой металлической пластинки, подержал на ней палец несколько секунд и платформа мягко тронулась в обратный путь. Стена зала заняла свое место закрывая собой тоннель. Тишина в этом месте давила на уши. Спасал лишь легкий встречный ветерок — платформа быстро набирала скорость.
Надо же, — подумал Арон, — столько лет прошло, а здесь ничего не изменилось…
Через сорок однообразных минут в тоннеле, скромный транспорт начал торможение. Ровные бетонные стены сменились полированной скальной породой. Здесь освещения уже не было, но вдалеке виднелся тусклый свет, который вскоре должен был ударить в глаза.
Солнце уже взошло. Платформа, единственным пассажиром которой был Арон, выкатилась в каменный карман, вырезанный в скале, и остановилась. Арон понял, что зря зажмурился. Большая стеклянная стена, закрывшая тоннель, сейчас плохо пропускала свет. Она покрылась толстым слоем пыли снаружи. Как и железная потертая дверь солидных размеров.
Вздохнув удрученно, кузнец повернул рукоять и навалился на дверь. Облако пыли и промозглый сырой ветер встретили его снаружи. Он очутился на дне ущелья, естественная порода которого была выработана так, чтобы можно было свободно ходить и перемещать грузы. Солнечный свет, освещая верхние кромки скал, отражаясь от полированных ветром и пылью стен, проникал сюда в достатке.
Нечто зловещее и всесильное таилось в недрах этих скал. С самого детства, приходя сюда с отцом, он испытывал благоговейный страх и восхищение, зная, что однажды окажется здесь один. А еще чувствовал неразрывную связь с этим чуждым, непонятным и пугающим местом. Но, все это лирика. Он пришел сюда с конкретной целью и времени на ностальгию совсем не было. Перекинув ношу через плечо, он двинулся вдоль ущелья, закрывая лицо от промозглого сырого ветра. Метров через сто в стене показалась арка. Свернув в нее, кузнец прошел еще метров двадцать, и остановился перед серьезной преградой в виде стены из серого металла.
Он помнил, что где-то в теле стены есть панель доступа. Отыскать ее было не так сложно. Но делать ничего не пришлось. В нише, чуть левее терминала щелкнул замок и отворилась небольшая калитка. Ну, конечно, не велик гость чтобы парадные ворота открывать. Ухмыльнувшись, Арон слегка пригнулся и протиснулся в проем технического люка.
То, что покоилось за ним, пожалуй, он не смог бы описать Сольвейг. По крайней мере доступными ей образами.
Вросшее в скалы, закрывая собой половину неба, над его головой покоилось нечто, способное путешествовать к звездам… именуемое «Эсхил».
Раньше, когда Арон приходил с отцом, здесь все оживало. Причудливые механизмы приходили в движение. Начиналась странная суета. Пахло жженым металлом, какими-то химикатами и гарью. То и дело сыпались на голову искры, что-то шипело, грохотало… Но не теперь. Все что его окружало — пыль и тишина, разрываемая завываниями ветра, блуждавшего среди остроконечных скал.
Отец не рассказывал Арону сколько ему было лет, но в деревне он поселился далеко не сразу. По скромным подсчетам молодого кузнеца, Эсхил покоился здесь несколько десятков лет. И все это время он жил своей, непонятной ему жизнью. Несомненно, жив он и сейчас. Он просто выжидает, наблюдает за ним. Ведь кто-то впустил его внутрь. Любое другое существо, попавшее сюда на свою беду, уже превратилось бы в пепел, и прах его перемешался бы с пылью.
Арон обратил свой взор вверх, туда, где метрах в ста над ним нависал корпус огромного крейсера. Он поднял руку приветствуя корабль.