- Ты завтра от нас уходишь?
Руки Джима опустились, а глаза впились в Майкла, надеясь по выражению лица понять, что он пошутил.
- Извини, что расстроил тебя в твой день рождения, но это все, что я могу тебе сказать…
Они стояли друг напротив друга, опустив глаза в пол. Майкл хотел ещё очень многое сказать Джиму, однако он так и не нашёл в себе той необходимой для этого отчаянного шага решимости. Первым затянувшееся молчание нарушил Джим. Глядя на свои настольные игры, мальчик предложил:
- А давай сегодня будем играть вместе?
Майкл посмотрел на мальчика вопросительным взглядом не понимая, что тот хочет сказать этим жестом. Джим посчитал нужным объяснить свою мысль.
- Я просто подумал, что все подаренные мне настольные игры и игрушки — это частичка очень дорогих мне людей. Они не могут всегда быть рядом, чтобы напомнить мне насколько сильно я им дорог, - Джим глянул на Майкла и, видя, как тот очень внимательно его слушает, продолжил: - Знаешь почему я больше всего люблю именно настольные игры?
Юноша с любопытством пожал плечами. Ему никогда не казались игры интересными. Для него они являлись лишь глупостью и ребячеством, не имеющим никакого отношения ко взрослой жизни. Именно поэтому Майкл предпочитал либо читать, либо считать, либо помогать Джиму с домашней работой от Старшего. Остальное же не имело для него смысла. Картины - чушь созданная, как и телевизор, только для отвлечения внимания. И вот теперь, когда времени у него осталось совсем мало, ему стало любопытно, в чём суть упущенных вещей. Поэтому Майкл и спросил:
- И почему же, Джимми?
Вопрос осчастливил мальчика. Бережно поставив коробки на пол, он выпрямился и указал пальцем на юношу. Майкл наклонил голову на бок, так и не понимая к чему ведёт мальчик. Такая реакция развеселила Джима и, громко рассмеявшись, он начал:
- Всё просто! В этих играх я могу видеть вас! Каждый проведённый вместе с семьёй вечер остаётся на этих фигурках, фишках и картах. Да, забывается многое, однако не всё! Для меня не важно был в тот день за окном дождь или светило ярко солнце, ведь я до сих пор помню каждого с кем играл и каждый раз, смотря на эти коробки, я вижу вас. И вот сегодня я хочу играть с тобой, чтобы твой голос и твоё настроение навсегда остались со мной.
Мальчик замолчал. Он сказал всё и добавить ему было нечего. Оставалось лишь ждать, как поступит Майкл.
Юноша тихонько покачивал головой. В словах Джима, он уловил необходимый для него смысл. Наклонившись, Майкл подобрал положенные на пол настольные игры. Он уже собирался что-то сказать, как неожиданно внизу раздался голос:
- Джи-и-им! Ма-а-айкл! Вы там живы? Или вас этот говнюк с ножиком уже порезал? Ау-у-у! Сколько нам вас ещё ждать?!
- Ранл! Сколько раз мне тебе повторять – следи за своей речью! Джим ещё маленький. Ты хоть думаешь какой ты ему подаёшь пример?
К голосу Старшего добавился бас дяди Билла:
- Да всё в порядке. Джим не настолько глуп, чтобы пытаться учиться чему-либо у этого мелкого засранца.
- Билл, и ты туда же! Я сказал вам прекратить собачиться. Такое поведение не идёт на пользу семье.
Майкл улыбнулся Джиму своей не особо красивой, кривой улыбкой, но и этого было достаточно мальчику.
Опередив нагруженного играми друга, Джим слетел вниз, перепрыгивая одну ступеньку за другой, пока не добрался до толпы, что собралась у входной двери.
Они даже не сразу его заметили. Их спор о допустимости «крепких выражений» уже переходил обозначенные Старшим границы. И всё же, глава семьи не торопился сейчас использовать имеющуюся власть для разрешения конфликта. Да, брат разговаривал с Ранлом и дядей Биллом, только вот создавалось впечатление, что в данный момент он думает совсем о другом. Стоя рядом со взрослыми, Джим чувствовал, что на него никто не обращает внимание. Раздосадованный таким фактом, мальчик решил привлечь внимание:
- Я вас слышу! Я тут вместе с вами, а вы до сих пор говорите так, будто бы меня здесь нет! Вы так портите мой день рождения, продолжите и я вас никогда не прощу!
Это подействовало. Все стороны конфликта прекратили спорить, а задумавшийся о чём-то своём Старший, наконец отвлёкся от размышлений. Он очень внимательно глядел на мальчика, словно последний был центром экосистема дома и семьи. Именно из-за мальчика прощалось слишком многое таким людям, как Ранл и Майкл. Впрочем, Майкла это уже не спасёт…